Козырная карта Си. Почему Пекин доминирует на рынке редкоземов и как это хочет изменить Запад
Китай превратил редкоземельные элементы в мощное геоэкономическое оружие современности, контролируя большинство мировой добычи и переработки. Смогут ли США и их союзники разорвать эту зависимость?
Редкоземельные элементы (РЗЭ) стали еще одним важным элементом геополитического противостояния США с Китаем и его сателлитами. Редкоземельные элементы постепенно стали необходимыми для производства едва ли не всего передового: от микросхем, солнечных батарей и гибридных автомобилей до спутников, лазеров и истребителей.
Пекин не просто выигрывает "редкоземельную гонку", но и является монополистом, контролируя около 70% добычи и 90% переработки таких металлов. Неудивительно, что Си Цзиньпин активно использует это козырем в торговой и геополитической войне: то вводя, то отменяя ограничения на экспорт.
После встречи Си с Дональдом Трампом 30 октября КНР снова временно сняла часть ограничений, но взамен прописала ряд правил, которые эксперты расценивают не иначе как попытку промышленного шпионажа.
В прошлом году Китай добыл около 270 тыс. тонн РЗЭ, тогда как США – только около 45 тыс. тонн. Не удивительно, что Трамп выражает интерес к Гренландии и Украине. Для него это не просто пиар-мероприятия, но и попытка изменить статус-кво на стратегическом рынке редкоземов.
Как Китай стал монополистом на рынке и превратил это в геоэкономическое оружие? Как Вашингтон пытается снизить зависимость от КНР и сколько времени это займет?
Почему редкоземы так важны
Хотя название "редкоземельные элементы" и наводит на мысли об их дефиците, однако на самом деле они не так уж и редки: в умеренных количествах они содержатся в земной коре, а некоторые даже более распространены, чем золото, медь, платина или свинец.
Однако нюанс заключается в том, что они почти никогда не встречаются в чистом виде, смешиваясь с другими минералами, что затрудняет их добычу и разделение. Залежи этих элементов редко можно обнаружить в таких концентрациях, чтобы добыча была экономически целесообразной.
Кроме Китая, месторождения РЗЭ есть в США, России, Канаде, Вьетнаме, Австралии, Индии и странах Африки и Латинской Америки. Есть залежи и на Гренландии: на острове присутствуют запасы 43 из 50 минералов, которые Вашингтон относит к критически важным, поэтому нынешние заявления Дональда Трампа о стремлении присоединить остров к США не случайны.
Обычно редкоземы делят на две группы: легкие и тяжелые. Они отличаются способом добычи и обработки. При этом участники рынка отмечают, что Китай является монополистом, особенно в переработке тяжелых редкоземельных металлов. По оценкам британской консалтинговой компании Benchmark Mineral Intelligence, на долю компаний из КНР приходится до 99% всей мировой переработки тяжелых минералов.
Почему редкоземы стали критически важными? Благодаря своим уникальным физическим, магнитным и химическим свойствам они играют ключевую роль в производстве магнитов, которые сохраняют свои свойства на неопределенный срок без необходимости внешнего источника энергии. Это сделало их незаменимыми компонентами всех видов высокотехнологичных товаров – от полупроводников, ноутбуков и смартфонов до гибридных автомобилей, ветрогенераторов и солнечных батарей.
Важное значение они имеют и для оборонной сферы: их применяют, в частности, в двигателях истребителей, системах наведения ракет, спутниках, противоракетной обороне и системах связи. Например, один истребитель F-35 содержит более 400 килограммов редкоземельных металлов.
Доминация и промышленный шпионаж Китая
Когда-то Соединенные Штаты считались самодостаточными в обеспечении РЗЭ, однако Китай за последние 20-30 лет превратился в доминирующего игрока на рынке. Из-за высоких затрат добыча этих минералов обычно нерентабельна для горнодобывающих компаний. Поэтому соответствующие месторождения в США и Австралии закрывались. Зато на КНР уже приходится около 70% добычи и 90% переработки РЗЭ. Благодаря чему Пекину удалось достичь такого доминирования?
КНР начала инвестировать во всю цепочку поставок минералов еще в 1980-х годах: добыча, химическое разделение, производство магнитов, переработка и технология сплавов. Коммунистический режим применял методы жесткого регулирования и миллиардных субсидий, чтобы стимулировать местных промышленных гигантов. Как следствие, серьезные успехи Пекина в этой области стали очевидными для многих еще более 10 лет назад.
Тогда же появились опасения, что Китай начнет использовать свое положение на рынке как "козырь" в торговых войнах и геополитическом противостоянии с США и их союзниками. "Первая ласточка" прилетела еще в 2010 году: тогда КНР из-за территориального конфликта прекратил экспорт редкоземов в Японию.
В разгар торговой войны США и Китая в 2019 году во время первой каденции Трампа Пекин постоянно угрожал сократить экспорт минералов в ответ на действия Вашингтона. Еще тогда Си Цзиньпин называл это сырье "стратегически важным ресурсом".
Сейчас же политика Си по манипуляциям с введением или приостановлением ограничений на экспорт превратилась в обычное явление. Так, после объявления Трампом "таможенной войны" в апреле с повышением пошлин для КНР до 145% Пекин сразу же приостановил экспорт минералов и магнитов.
После встречи Си с Трампом 30 октября и договоренности об однолетнем торговом соглашении КНР остановила запрет на поставки в США галлия, германия и стибия. Однако экспортный контроль Пекин сохранил: он требует от грузоотправителей предварительного получения лицензий.
Компании, которые подают заявки на закупку у Китая редкоземов, теперь должны предоставлять подробные данные о конечном использовании металлов, часть которых является конфиденциальными – это абсолютно неприемлемо, особенно для производителей оружия.
КНР де-факто превращает свой экспортный контроль в разновидность промышленного шпионажа. "Наличие условий конечного использования редкоземов, высокие бюрократические барьеры и доступ к планам поставок готовой продукции – это, по сути, и есть изощренная форма промышленного шпионажа", – признал Якоб Куллик из Технического университета Хеминца.
Удастся ли Западу бросить вызов
Несмотря на давление США с пошлинами, аналитики отмечают, что Пекин готов доминировать на рынке РЗЭ еще в течение многих лет. КНР до сих пор имеет монопольное положение в поставках 17 ключевых минералов, необходимых для производства полупроводников, лазеров, оптических приборов и чувствительных военных систем.
Запасы Китая достигают 44 млн тонн – это больше, чем в Бразилии (21 млн тонн), Индии (6,9 млн тонн) и Австралии (5,7 млн тонн) вместе взятых. К тому же, в 2024 году Пекин добыл около 270 тыс. тонн РЗЭ, тогда как США – только около 45 тыс. тонн.
"Мы не находим больше месторождений РЗЭ просто потому, что не искали их достаточно настойчиво. Теперь, когда их стратегическое значение хорошо известно, ситуация меняется. Периодически появляются новости о новых месторождениях", – пишет эксперт из Center for European Policy Analysis (CEPA) Энрике Данс.
По его словам, США и ЕС начинают гонку за диверсификацией поставок: страны и компании пытаются найти альтернативные шахты, некитайские перерабатывающие заводы и технологии, уменьшающие зависимость от КНР.
Уже есть определенные обнадеживающие новости. Например, европейские компании планируют производство магнитов без РЗЭ и инвестируют в переработку критических металлов. А новый закон ЕС о критических сырьевых материалах поощряет развитие местной добычи и переработки. В то же время в Великобритании завод Pensana Salt End стремится покрыть 5% мирового спроса на неодим и празеодим.
К тому же, в этом году в эстонской Нарве открылся завод по производству редкоземельных магнитов. Меры по диверсификации поставок и инвестиции в проекты за пределами КНР принимают и крупные азиатские экономики: Япония и Индия.
Однако попытки коллективного Запада снизить собственную зависимость от поставок из КНР пока не приносят быстрых и желаемых результатов. Для изменения статус-кво понадобится еще по крайней мере 10 лет, а то и больше.
По подсчетам Adamas Intelligence, при условии "стабильной политики и инвестиционного импульса" США и их союзникам, вероятно, понадобится 10-15 лет, чтобы создать цепь поставок, способную удовлетворить растущий спрос.
"Сейчас США импортируют из Китая около 10 тыс. тонн редкоземельных магнитов в год, а Европа – более 25 тыс. тонн. В обоих регионах спрос на магниты сильно растет – эти показатели увеличатся в несколько раз в течение следующих 10 лет", – показали в Adamas Intelligence зависимость мира от поставок из Китая.
Данс акцентирует внимание на ограниченных возможностях США: на шахте California Mountain Pass до сих пор не применяются передовые технологии химического разделения и производства магнитов. По его словам, Пентагон выделил средства на создание цепочки "от шахты до магнита" до 2027 года, но реализация такой амбициозной цели вовсе не гарантирована, особенно для тяжелых металлов, таких как диспрозий и тербий, где Китай имеет почти полную монополию.
В контексте вероятной подготовки к войне за Тайвань, режим Си использует свое монопольное положение на рынке РЗЭ и постепенно стирает границы между гражданской и военной промышленностью, требуя заключения любых международных соглашений с Пекином на этом рынке на условиях КНР.
"В долгосрочной перспективе коллективный Запад должен решительно и быстро реагировать. США, ЕС, Канада, Австралия и Япония должны сотрудничать в совместных проектах, чтобы уменьшить эту критическую зависимость. На каждый шаг Китая надо отвечать прорывными инновациями", – констатирует Данс.
Он отмечает: BMW и Renault уже разрабатывают гибридные двигатели, которые не используют РЗЭ, а горнодобывающие компании работают над разработкой эффективных процессов разделения или использования заменителей.
"Если любая из этих технологий достигнет коммерческой рентабельности, она может подорвать превосходство Китая. Но пока контроль КНР над сектором дает ему мощное оружие для переговоров", – резюмирует эксперт.
Неудивительно, что Трамп пытается постоянно заключать соглашения по развитию месторождений с другими государствами. Контракт с Пакистаном, инвестиции в проекты по добыче редких металлов в Австралии и минеральное соглашение с Украиной, которая имеет залежи лития, бериллия, графита, титана и других важных металлов – часть этой стратегии.
Эксперты убеждены, что одних контрактов недостаточно. В частности, Австралия, несмотря на значительные запасы критически важных минералов, точно не сможет самостоятельно вытеснить КНР: ее запасы составляют лишь около одной седьмой от запасов Китая.
Едва ли не главный вызов для диверсификации поставок минералов – увеличение собственных мощностей по переработке и обогащению. Первое, что нужно сделать Вашингтону и его союзникам, – уделить приоритетное внимание именно этим двум этапам, считает эксперт Чикагского совета по глобальным вопросам (CCGA) Карл Фридхофф. Он подчеркивает, что без контроля над средним звеном в производстве США и ЕС будут вынуждены отправлять РЗЭ на переработку в Китай.
"Пока не заработает новое западное производство, КНР будет использовать свое влияние на поставки, чтобы обеспечить себе льготы в области технологий или пошлин и доступа к рынкам. Пекин также будет стимулировать высокотехнологичные отрасли "поселяться" именно в Китае", – прогнозируют в CEPA.
Но даже при наличии сильной политической воли, процесс получения разрешений, финансирования и технического наращивания этих сложных проектов нельзя быстро ускорить, говорит Росс Чандлер из Австралийского национального университета. Он описывает усилия по уменьшению зависимости от Китая как "процесс, который продлится несколько десятилетий".
Создание новых обогатительных комбинатов, которые бы соответствовали строгим экологическим нормам западных стран, может оказаться высокозатратным и длительным процессом. "Необходимо упростить процедуры получения соответствующих экологических разрешений", – признают представители немецкого ВПК. Переработка редкоземов также требует огромных затрат электроэнергии и воды, что может вызвать противодействие со стороны населения.
В вашингтонском Центре стратегических и международных исследований (CSIS) признали, что Китай обладает "непревзойденным техническим опытом в области переработки редкоземельных элементов, особенно в экстракции растворителями" – критически важном и сложном методе.
В то же время западные компании, по оценкам аналитиков, сталкиваются с трудностями из-за ограниченных возможностей в отношении рабочей силы, научных исследований и разработок, а также упомянутых уже экологических норм.
Есть ли выход из ситуации? CSIS призывает Белый дом разработать стратегию по восстановлению технических компетенций в сфере редкоземов и создания центров по их переработке. Но там предостерегают, что кроме сырья по конкурентным ценам нужен также надежный доступ к недорогой электроэнергии, эффективной транспортной инфраструктуре, передовым технологиям переработки и квалифицированным кадрам. Однако даже это не остановит доминацию Пекина на этих рынках в ближайшем будущем.
Тем не менее, отмечают в CSIS, другого выхода, кроме как ускоряться, у Запада нет. "Без быстрых и скоординированных действий окно возможностей для противодействия глубоко укоренившемуся доминированию Китая будет сужаться, подвергая постоянному риску ключевые технологии, отрасли и интересы в сфере нацбезопасности", – предупредили эксперты.
Риски для немецкого ВПК и опыт Японии
Китай использует редкоземы как стратегический козырь давления прежде всего в противостоянии с США. Однако с проблемами может столкнуться и немецкий ВПК – один из ключевых поставщиков оружия для Украины. В начале ноября Еврокомиссия признала, что до сих пор до конца не понятно, распространяются ли на членов ЕС договоренности Пекина и Вашингтона по экспорту редкоземов из Китая.
Как на действия Пекина реагирует немецкий ВПК? По словам руководителя Федерального объединения предприятий оборонной промышленности (BDSV) Ганса Кристофа Ацподина, в отрасли "паники нет". Он говорит, что оборонка ФРГ использует "относительно небольшие объемы" редкоземельных металлов по сравнению с другими секторами, а компании отрасли приняли меры предосторожности, чтобы не ограничивать свое производство в ближайшие месяцы.
Однако эксперты настаивают на риске возникновения дефицита РЗЭ. "Если возникнет крайняя необходимость, главный вопрос в том, где оборонные концерны найдут альтернативные источники поставок. И здесь дела действительно обстоят плохо", – признал Куллик.
Ацподин соглашается, что раньше для Германии импорт и переработка в Китае всегда были самым простым вариантом обеспечения РЗЭ, но теперь полностью зависеть от КНР невозможно. Однако дальше слов дело пока не пошло. По словам Куллика, власти и частный сектор перекладывают ответственность друг на друга.
То, к чему только стремятся США и Германия, в определенной степени удалось Японии. После перекрытия Пекином всего экспорта редкоземов в 2019 году Токио значительно снизил свою зависимость от поставок из КНР.
Крупные оборонные концерны ФРГ пока уверяют, что их снабжение сырьем надежно обеспечено. "Однако Китай с монополией на редкоземы имеет идеальное геоэкономическое оружие. Если Пекин продолжит его использовать, то это может как минимум усложнить или задержать оснащение Бундесвера современным вооружением", – предупреждает Куллик.