Майдан-банк

Шла унылая осень. Кризис уже расставил все на свои места: по улицам тут и там сновали продавцы долларов со скороговорками "доллары, еврочки", под Киеврадой скучала работница службы приема коммунальных платежей - в этот день в счет оплаты принесли всего килограмм двадцать пять гречки вместо сорока среднесуточных. Впрочем, ей давно уже было все равно.

На Институтской председатель Народного банка Украины томно разглядывал мух на покрытом изрядно потертым зеленым сукном казенном столе. (Для работы двух городских ТЭЦ завезли очередную партию мусора - на ближайшие две недели аналитики спрогнозировали очередной мушиный бум.)

В кабинет зашла секретарша: "Иван Иванович, курсовая коллегия собралась, все ждут вас". Председатель еле заметно кивнул, превозмогая хроническую мигрень.

В зале заседаний собралось сравнительно немного делегатов - около сорока. После того, как пятеро долларофилов переломали все селекторное оборудование в разгар острой перепалки с ревальваторами, численность коллегий старались ограничивать.

Разумеется, демократичными методами: в буфете задешево выставлялся марочный коньяк, заседания старались приурочивать к дням народных гуляний.

Иван Иванович зашел в зал заседаний и обычным усталым кивком поздоровался с собравшимися - теми немногими, кто обратил на него внимание в разгар ожесточенной дискуссии. Сегодня слушался вопрос о курсе на ближайший месяц.

На самом деле, вот уже много месяцев 99,9% валютных операций в стране осуществляется на теневом рынке, которому давно плевать на решения собравшихся. Тем не менее, участники заседания являются незаменимыми участниками многочисленных ежедневных ток-шоу, так популярных среди украинцев.

Слово взял Мыкола (отчества Мыкол были отменены позапрошлогодним референдумом), представляющий долларофилов. Он очень долго и пламенно говорил о необходимости поддержки национального производителя, потребителя, а также об отсутствии у него личного водителя.

При этом в перерыве телесъемки он достал свой знаменитый перламутровый гребешок и подвинул пашню редких волос. "Если поставим выше ста восьмидесяти, народ нас не поймет!" - завершил свою аргументацию докладчик.

Гул в зале усиливался, невыносимым эхом раззадоривая мигрень Ивана Ивановича. Призывать к тишине нет смысла, надо дать выговориться. Народная политика имеет свои издержки. Надо платить свою цену за самую демократичную финансовую систему, чего уж там. Ивану Ивановичу порой казалось, что его мигрень в другой стране была бы равнозначна как минимум званию сэра.

Ему передали мятый клочок бумаги, довольно нелепо обрамленный цветным геральдическим узором. "Мы отказываемся от участия в коллегии до внедрения решения всенародного референдума о внеочередном введении новой денежной единицы - эпсилон-гривни. Фракция новаторов".

Иван Иванович понял, что отпуск надо брать именно сейчас. Коалиция новаторов и долларофилов развалилась три дня назад, эмоции накалены до предела. А тут еще этот позавчерашний референдум, на котором люди высказали уже двадцать восьмое по счету недоверие американскому доллару. Вот-вот объявят новые всеукраинские выборы председателя.

Иван Иванович тихо вышел, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Момент был выбран удачно: делегат от долларофилов плеснул стакан кока-колы в лидера новаторов.

Эта парадоксально-фантастическая картина не так уж и фантастична. Достаточно только освежить в памяти ключевые воспоминания о работе украинского парламента в последние годы и сопоставить их с предложением о подчинении НБУ Верховной Раде. Будем надеяться, что в нашей стране такого никогда не произойдет.