День П. Национализация Приватбанка — необходимая жестокость
Украинское государство чуть ли не впервые приняло сложное решение.
Украинское правительство чуть ли не впервые начало решать проблему, а не осталось в стороне, ожидая, пока она сама рассосется.
Украинская власть чуть ли не впервые поставила экономическую необходимость выше политической целесообразности.
Необходимо отметить, что нет ничего хорошего в национализации, экспроприации или реприватизации. Это плохо.
Нет ничего хорошего в том, что украинские налогоплательщики заплатят 150 млрд грн из своих карманов.
Нет ничего хорошего в том, что украинский государственный долг вырастет почти на 5 млрд долл.
Национализация — это плохое решение, но оно лучшее из всех возможных в той ситуации, куда нас завели жадность и непринятие важных решений.
Когда банк сталкивается с проблемой недостаточности капитала, то существуют несколько решений. Банк может быть ликвидирован или национализирован, собственник может внести необходимый капитал, или можно ничего не делать.
Поскольку Приватбанк — банк системообразующий, то ликвидировать его нельзя. Слишком большой социальный эффект и слишком сильный удар по финансовой системе и доверию к ней. От такого удара оправляются не скоро.
Докапитализация собственниками — это было бы лучшее решение, если бы собственники были на него способны. Мы прекрасно знаем, кто стоит за банком, и прекрасно знаем, как они относятся к собственным долгам. Спросите у тренеров и игроков футбольного клуба "Днепр".
Да и сами они не скрывали, что "возвращают долги только трусы".
Тем более, что в плане докапитализации они должны были постепенно вносить в капитал миллиард за миллиардом. Отдавая свои деньги, лишь снижая риски национализации.
При уровне доверия друг к другу лиц, принимающих решения в Украине, это просто невозможно. Даже если бы у собственников и было желание.
В итоге, остаются два подхода. Ничего не делать или национализировать банк. Классический пример безответственности и волевого решения.
Кто знает, что бы выбрали в очередной раз украинские политики, если бы не МВФ. Если бы не зависимость от кредиторов, которые не позволяют закрывать глаза на проблему.
Откуда же возникла проблема с капиталом? На такую катастрофическую сумму Нацбанк заключил соглашение со всеми банками в Украине. На фоне кризиса регулятор обещал банкам поддержку в ликвидности, что обеспечивало их текущую работу, в то время как собственники банков обязывались восполнить потери капитала. У всех банков они были значительны.
Кто не выполнял программу или не хотел ее выполнять изначально, выводился с рынка. Так не стало больше 80 банков, среди которых — "банки-зомби" и"банки-пылесосы", которые забирали деньги с рынка и выдавали их связанным лицам.
Для таких "пылесосов" было установлено жесткое правило: необходимость сформировать 100-процентные резервы, нарастить капитал под все кредиты связанных лиц. Что вполне логично, так как собственники не спешили возвращать деньги, выведенные из банков.
Приватбанк был самым большим украинским "пылесосом". Если верить прессе, кредиты связанным лицам составляли 80-90% кредитного портфеля юрлиц. При этом надо понимать, что очень часто, если не всегда, кредиты брались на безродное ООО "Иванов, Петров, Коваленко", которое затем кредитовало работающий актив группы.
Таким ООО ничего не стоит исчезнуть в одну ночь. Это делало портфель банка крайне рисковым, а сам портфель к моменту национализации достиг 182 млрд грн. Остальное, как говорится, подсчитайте сами.
Именно поэтому в меморандуме с МВФ и появилась цифра 166 млрд грн, зарезервированных для нужд капитализации. Так что МВФ, как и Нацбанк, тоже не доверял банку. Да и в принципе трудно понять, почему люди продолжают верить украинским олигархам, которых одновременно так не любят как класс.
В итоге Приватбанк получил поддержку ликвидности и обязательства устранить дыру в капитале, которые он в результате не выполнил.
Шанс не допустить эту проблему был упущен давно. Еще в 2005-2008 годах, когда на фоне роста банковского сектора строилась пирамида. С тех пор крах пирамиды Приватбанка был неизбежен. В дальнейшем банк мог только постоянно наращивать портфель депозитов, отдавая старые, потому как со стороны активной части баланса поддержки не было.
Деньги ушли и возвращаться не собирались. Именно поэтому затягивание решение проблемы лишь увеличивало бы ее. А креативность менеджмента Приватбанка, который на определенном этапе был ограничен в привлечении депозитов населения, могла породить историю гораздо ярче, чем приключения псевдовкладчиков банка "Михайловский".
И да, у банка нет проблем с ликвидностью. Это правда. Проблема банка совершенно в другом. Ликвидность у него есть только стараниями государства в лице НБУ.
У банка проблемы с капиталом. С фундаментальной подушкой безопасности, необходимой каждому банку. Потому что банк работает с чужими деньгами. И именно поэтому банкам необходимо жесткое регулирование. И именно поэтому Нацбанк вынуждение брать все в свои руки, когда риски вкладчиков слишком велики.
И да, менеджмент банка будет рассказывать сказки про стабильность банка и информационные атаки. Собственники банка пойдут в политику под лозунгом, что у них забрали работающий банк, и это опять Гонтарева всех обманула.
Они уже пару месяцев готовили почву для такого ухода, не жалея денег ни на бабушек с флагами, ни на печатную продукцию, ни даже на билеты для своих посланцев в Вашингтон и Лондон.
Все это пустое. Как пустой был до прихода государства Приватбанк.
И да, Приватбанк — самый технологичный банк в Украине. С этим никто не спорит. Они продвинутые, они технологичные, они инновационные. Они очень удобные для клиента. Иногда даже слишком удобные.
Но когда вас грабят на улице очень стильные грабители, делая это с улыбкой и современными пистолетами, что вы будете делать? Будете рассказывать, какие они молодцы, или пойдете в полицию требовать, чтобы их задержали?
С финансовым учреждением, которое вывело почти 5 млрд долл вкладчиков, логика должна быть такой же.
И да, государство не забирает актив Коломойского и Боголюбова. Государство забирает пассив. Государство забирает долги. Государство забирает банк стоимостью минус 5 млрд долл.
И да, на данном этапе государство вынуждено было договариваться с собственником. Слишком велико значение банка, и поэтому стране была необходима дружественная национализация. Когда никто не нажмет красную кнопку. Не отключит систему платежей. Не вытрет базу клиентов.
Наверное, собственники торговались за то, чтобы остаться на свободе и не лишиться своих активов. Наверное, власть им это пообещала, но не общество, которое заплатит из своих карманов 5 млрд долл.
Власть может договориться "по-пацански", но не существует такой законной схемы, которая бы освободила собственников от ответственности. И это уже задача общества — требовать справедливости.
И да, государство — плохой и неэффективный собственник, а его менеджеры коррумпированы. Однако государство — собственник ответственный, и это то, что сейчас больше всего необходимо клиентам банка.
Пройдут годы, и мы с интересом почитаем мемуары сотрудников Нацбанка о том, как это было. По этому сценарию даже выйдет прекрасный голливудский фильм. А сейчас нам остается только догадываться, скольких годов жизни и нервных клеток стоила ответственным людям реализация этого процесса. Процесса, который еще не завершен, и который будет сложным.
На начальном этапе возможна легкая паника в виде оттока вкладов и покупки доллара, но при правильной коммуникации это все можно погасить.
Бояться сумасшедшей инфляции из-за эмиссии ОВГЗ на 150 млрд грн не стоит. Эти деньги призваны не обеспечить ликвидность банка, а сформировать ту самую подушку безопасности. Значит, львиная доля их так и останется лежать в капитале.
Вкладчики банка вообще счастливые люди. Вместо депозита в "схемном" банке они получат депозит в банке государственном по той же ставке. К сожалению, их жадность снова будет поощрена, но зато простые украинцы снова почувствую отеческую длань государства, которую они так любят.
А украинские налогоплательщики в день Святого Николая найдут у себя под подушкой Приватбанк. В очередной раз заплатив за ошибки, которые можно было не делать, но отвечать за которые всегда приходится.