Демократия им больше не нужна: как Маск и его соратники меняют Америку и мир
Владельцы крупнейших американских компаний единогласно поддерживают Дональда Трампа. Что это: адаптация или изменение идеологических взглядов?
"На нашей планете существуют беды и жертвы и надо по возможности не стать на сторону беды". Альберт Камю, "Чума"
Журнал Time разместил на обложке февральского номера фото миллиардера Илона Маска, который сидит за столом в Овальном кабинете Белого дома. Обложка отсылает к главной статье выпуска "Война Илона Маска с Вашингтоном" о внедряемых им правительственных реформах в первые недели президентства Трампа.
В новой администрации Маск имеет уникальный статус. Он подотчетен только Трампу, который предоставил одному из своих крупнейших меценатов полномочия трансформировать бюрократическую систему США в соответствии со своими убеждениями. Какие эти убеждения?
На первый взгляд, Маск пытается повторить "трансформацию" Twitter: после покупки соцсети он сократил половину штата, включая высшее руководство, отменил ежемесячные выходные для сотрудников и удаленную работу.
Однако разрушение Маском институтов США через департамент эффективности правительства (DOGE) на самом деле является частью более широкой идеологии, которая в последние годы стала популярной среди самых влиятельных представителей Кремниевой долины. Они предали некогда незыблемый альянс с Демократической партией и ее идеи о равенстве, а также враждебно относятся к попыткам правительства регулировать свой бизнес.
Почему "новые олигархи" Кремниевой долины поддержали Трампа и как идея о "технологических монархиях" может разрушить американские институты?
"Бролигархи" и где их искать
В начале 20 века немецкий социолог Роберт Михельс сформулировал "железный закон олигархии": в любой социальной организации, независимо от изначальной демократической природы, со временем власть неизбежно концентрируется в руках небольшой группы лидеров. Спустя почти сто лет закон Михельса оказался актуальным и для самых влиятельных представителей Кремниевой долины, которых последние полгода медиа все чаще называют "бролигархами" (brolygarchs).
Этот термин состоит из двух частей.
Первая - "bro" - происходит от сленгового "tech bro" (дословно "технобрат"). Так обычно называют мужчин, которые работают в ИТ-индустрии, чаще всего в одной из компаний FAANG (Facebook, Amazon, Apple, Netflix, Google), и имеют годовой доход более 125 тыс. долл. Типичному tech bro не хватает социальных навыков, он считает себя лучше коллег и хочет, чтобы его работу высоко ценили.
Вторая часть - "olygarchs" - указывает на рост влияния технологических корпораций и их руководителей. К "бролигархам" относят влиятельных основателей и топ-менеджеров, в частности Илона Маска, Джефа Безоса, Марка Цукерберга, а также некоторых крупных инвесторов, например Питера Тиля или Марка Андреессена.
В своей прощальной речи Джо Байден указал на рост влияния технологически-промышленного комплекса, который может угрожать США. Он не назвал конкретных имен, но предупредил, что в стране формируется новая элита: олигархия чрезвычайного богатства, власти и влияния, которая угрожает демократии.
Впрочем, "бролигархов" не стоит сравнивать с классическими олигархами. В отличие от, например, крупных украинских бизнесменов, которые получили состояние игрой в карты или приватизацией предприятий, "бролигархи" получили влияние благодаря технологиям.
Их мировоззрение в значительной степени сформировалось под влиянием научной фантастики и фэнтези: Цукерберг, вдохновленный романом Нила Стивенсона "Снежная авария", видит Метавселенную не как предупреждение об антиутопии, а как руководство к действию.
Безос, вдохновившись "Звездным путем" и идеями колонизации космоса, основал Blue Origin. Маск, очарованный произведениями Айзека Азимова, мечтает о колонизации Марса как способе спасения человечества. Андреессен призвал к агрессивному развитию искусственного интеллекта (ИИ) с минимальным государственным регулированием, сравнив это с путем героя, который должен покорять "драконов" ради прогресса.
За этой поп-культурной оболочкой стоит идея сверхчеловека: существа, выходящего за пределы морали и законов и руководствующегося "волей к власти".
"Бролигархи" стремятся к максимальной свободе от ограничений. Сейчас выглядит так, что они хотят не просто правительства, которое не вмешивается в их дела, а возможности действовать без жестких рамок - как со стороны демократических институтов и финансовых систем, так в рамках собственных амбициозных представлений о будущем.
Долгое время Кремниевая долина была оплотом Демократической партии. Даже сам Маск мог когда-то простоять в очереди шесть часов, чтобы пожать руку Бараку Обаме, а в 2018 году назвал себя политически умеренным.
Однако в последние годы отношения между техномиллиардерами и демократами ухудшились. Кульминацией разрыва стала их открытая поддержка Трампа на выборах 2024 года. Этот выбор не был продиктован только конъюнктурой. Западные медиа пишут о "правом повороте" Кремниевой долины, который свидетельствует о более глубоких идеологических изменениях в среде ее самых влиятельных представителей.
Идеологические мотивы не всегда являются главной причиной перехода бизнесменов на сторону республиканцев. Богачи прежде всего думают о своем бизнесе и его перспективах. Именно поэтому они обычно молча поддерживают первые шаги новой администрации. Кроме того, далеко не все готовы открыто идти по пути Маска или Тиля. Сейчас технологических миллиардеров объединяет усталость от действующей политической системы.
Конфликты с Байденом и неореакционизм
С приходом администрации Байдена в 2021 году началась борьба с влиянием технологических гигантов. Подписанный им указ об усилении контроля за антиконкурентной деятельностью определил капитализм без конкуренции как эксплуатацию. Правительство подало антимонопольные иски против Apple, Amazon и Google, обвинив их в злоупотреблении рыночной властью, что вредит потребителям.
Кроме того, Байден взялся за регулирование искусственного интеллекта. В 2023 году он подписал указ, который обязывает технологические компании раскрывать результаты тестирования мощных моделей ИИ, чтобы предотвратить их использование в манипуляциях, дискриминации и угрозах национальной безопасности.
Это вызвало критику со стороны технологических лидеров, в частности Андреессена, который в "Манифесте технооптимиста" осудил попытки государственного регулирования ИИ. На этом фоне отношения с Демократической партией охладели, а политическая система США не настолько велика, чтобы заблудиться в ней, ища альтернативу демократам.
Часть влиятельных представителей Кремниевой долины разделила с республиканцами общую цель: вернуть Трампа в Белый дом. Лидером этого движения стал Маск, который использовал для поддержки кандидата медиа и собственную соцсеть.
Поддержка Трампа имела не только прагматическое, но и идеологическое измерение, которое базируется на идеях неореакционизма. В центре этого движения стоят Кертис Ярвин и Питер Тиль. Ярвин, бывший программист и один из основателей неореакционного движения, выступает за альтернативу демократии в виде "корпоративной монархии", где власть принадлежит не выборным чиновникам, а компетентным "исполнительным директорам".
По его мнению, государство должно быть похожим на частную компанию, где власть не избирается, а принадлежит наиболее компетентным. В качестве примера он приводит "самые эффективные американские институты" - компании "бролигархов" Tesla, Apple и Meta, по модели которых нужно строить все государственное управление.
Неореакционеры также утверждают, что современный мир контролирует "кабала либеральных элит", которые через медиа и бюрократию навязывают "губительные общественные идеалы" равенства и социальной справедливости. Некоторые обозреватели технологической индустрии США считают, что именно идеи Ярвина стали идеологической основой для элиты Кремниевой долины, которая разуверилась в традициях Запада.
Тиль критиковал демократию со студенческих лет. Как предприниматель и соучредитель PayPal с либертарианскими взглядами он активно поддерживает консервативных политиков, инвестируя в тех, кто, по его мнению, способен реформировать систему изнутри. От Джей Ди Вэнса, которому он помог реализоваться как политику, до Блейка Мастерса, стремившегося перенести дух "PayPal-мафии" в Сенат.
Самым известным неореакционером Кремниевой долины стал Маск. Его путь "справа" - от возмущения карантинными мерами в Калифорнии во время пандемии до разочарования демократическими ценностями и открытого конфликта с администрацией Байдена - стал сигналом для новой группы техномиллиардеров.
Сейчас представители Tech Right приблизились к администрации президента как никогда раньше. Вэнс занимает должность вице-президента, Маск возглавил департамент DOGE.
Новый мир - новые порядки
После победы Трампа на выборах в ноябре 2024 года ключевые фигуры технологического сектора, в том числе Цукерберг, Безос и CEO Alphabet Сундар Пичай, посетили его резиденцию в Мар-а-Лаго. Эти встречи стали сигналом сближения технологических корпораций с новой администрацией и предвестником изменений.
Вскоре после этого компания Meta отменила ограничения на политический контент в Facebook и Instagram, что стало ответом на обвинения сторонников Трампа в цензуре во время избирательной кампании. Впоследствии Amazon, Google и Meta начали пересматривать собственную политику, отказываясь от программ разнообразия, равенства и инклюзии (DEI) - краеугольного камня корпоративной этики в Кремниевой долине.
Через DOGE Маск не просто влияет на правительственные реформы, а подменяет государственные институты. Его команда, состоящая преимущественно из молодых неопытных кадров, берет под контроль ключевые государственные ведомства, в частности Управление кадрового менеджмента (OPM), Агентство США по международному развитию (USAID) и Национальное управление океанических и атмосферных исследований (NOAA).
Кроме того, DOGE получил доступ к финансовой инфраструктуре , включая Министерство финансов и федеральные платежные системы. Это дает Маску беспрецедентные рычаги влияния на экономические процессы и государственные выплаты.
Для "бролигархов", которые не мыслят в рамках национальных государств, триумф неореакционизма в администрации Трампа усилил их уверенность в том, что такой сценарий можно реализовать и в других странах. Обладая информационным, финансовым и технологическим влиянием, часть из них поддерживает ультраправые партии в ЕС, где политика в отношении цифровых рынков также противоречит их интересам.
Маск как один из самых активных представителей этого движения все чаще вмешивается в международные политические процессы. Он открыто поддерживает ультраправую партию "Альтернатива для Германии" на предстоящих досрочных парламентских выборах, заявляя на своей странице в X, что только АдГ способна спасти страну.
Он также атакует правительство Великобритании, обвиняя его в сокрытии масштабов насилия над детьми, в частности в деле этнических банд сутенеров. Впоследствии миллиардер оскорбил премьера Кира Стармера и даже запустил в X голосование, должна ли Америка "спасти" Британию от "тиранического правительства".
Поведение американского миллиардера беспокоит всех евросоюзовских лидеров. Руководители стран от Лиссабона до Варшавы выразили обеспокоенность вмешательством Маска во внутренние дела ЕС. Однако, похоже, триумф в США добавил "бролигархам" уверенности в том, что идеи неореакционизма можно легко масштабировать.
Будут ли другие американские бизнесмены вмешиваться в политические процессы других стран, пока неизвестно. Да и в самой Кремниевой долине большинство не разделяет взгляды "бролигархов" или неореакционистов и даже демонстративно выступает против них.
Услышат ли эти голоса? Это хороший вопрос, особенно если вспомнить, как Безос переломил через колено редакцию The Washington Post, впервые за 36 лет запретив им публично поддерживать одного из кандидатов в президенты США.