Глава Киевстара: В Европе на больницах, церквях и детсадах стоят базовые станции. И никто об этом не пишет

О ЧЕМ ГОВОРИЛИ: Как Петр Чернышов продал Таджикистан? Почему он не летает бизнес-классом? Почему глава Киевстара не разговаривает со своими подчиненными? Как Петр Чернышов самостоятельно решает проблемы Киевстара, о которых ему пишут в Facebook? Опасны ли телефоны и мобильные базовые станции для здоровья? Почему наше покрытие не будет таким как в Европе? Зачем Петр Чернышов подрабатывает в call-центре? Почему Петр Порошенко чуть не сорвал аукцион?

ПОЧЕМУ ТОП-МЕНЕДЖЕРАМ СТОИТ ЛЕТАТЬ В ЭКОНОМ-КЛАССЕ, И СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ ОНИ ПРОВОДЯТ ДОМА

— Вы много передвигаетесь в связи с новыми назначениями. Cейчас период важных событий (накануне Киевстар и другие мобильные операторы "большой тройки" получили лицензии на реализацию технологий 4G, — ЭП), сегодня тоже что-то запланировано?

— Да, сегодня получим лицензию, финальную бумажку.

— Это будет какой-то торжественный процесс?

— Почему-то решили вручать лицензию в Администрации президента. Я этого не понимаю. Вообще должно быть у регулятора, но решили так.

— Будет президент?

— Нет. Президент был на аукционе.

— Сколько времени в неделю вы находитесь вне Украины?

— Эта неделя необычная: она вся в Украине. А вот на прошлой неделе я возвращался из Киргизии. Ещё эта неделя необычная, потому что мы, я говорю о компании VEON, продали бизнес в Таджикистане.  

(VEON — телеком-холдинг, глобальный провайдер коммуникационных и интернет-сервисов с числом клиентов более 240 миллионов. Контролирует Киевстар.

Крупнейшие акционеры VEON — инвестиционный холдинг LetterOne Михаила Фридмана и его партнеров (47,9%), норвежская телекоммуникационная компания Telenor Group (19,7%) и нидерландский траст — штихтинг Administratiekantoor Mobile Telecommunications Investor (8,3%)

С февраля 2018 года Петр Чернышов является руководителем бизнес-единицы Евразия и отвечает за бизнес VEON в Армении, Грузии, Казахстане, Кыргызстане, Украине, Узбекистане и до недавнего времени — в Тажджикистане, — ЭП).

— Насколько после нового назначения у вас выросла зарплата?

— Мне нравится, как она изменилась.

— Сумму я спрашивать не буду.

— Я не могу назвать.

— Это коммерческая тайна?

— Это не коммерческая тайна, а non-disclosurе. Это больше, чем коммерческая тайна. Я прописываю с компанией VEON, что не разглашаю информацию о своей зарплате, бонусах. Ни с кем нельзя обсуждать.

— Но ваша жена знает?

— Она знает, но все время забывает. Ей хватает.

— Как семья воспринимают ваше постоянное отсутствие дома?

— Они тоже очень заняты. Дети учатся, они тоже долго жили не в Украине. Это не первое мое назначение на несколько стран. Я и в предыдущей компании управлял шестью странами. Все уже привыкли.

— Сколько в среднем в месяц вам нужно отсутствовать? В обычном рабочем графике.

— Половину месяца я не в Украине.

— То есть вы постоянно летаете?

—  Постоянно.

— Бизнес-классом?

— По-разному. Когда я летаю в Амстердам, где находится наша штаб-квартира, летаю экономом, поскольку это всего 2,5 часа.

По контракту я могу летать бизнес-классом куда угодно, но у меня очень четкая позиция: я не хочу, чтобы мои сотрудники стремились летать бизнес-классом. То есть, если я лечу экономом, то у них даже желание не появляется.

Но когда я 5,5 часа лечу в Астану, то я пользуюсь бизнес-классом, чтобы было больше времени на отдых. Если ты летишь эконом-классом, то двух часов не хватает. Я раньше делал такие эксперименты, и теперь считаю, что лучше потратиться на бизнес-класс и через два часа пойти на работу.

Я считаю, что приношу огромную пользу компании, это несравнимые деньги.

— Во сколько начинается ваш рабочий день?

— Он почти никогда не кончается. Когда ты находишься на такой позиции, тебе могут написать в любое время. Мне часто пишут и ночью, потому что когда у меня ночь, в Казахстане уже утро. Я есть в WhatsApp, Viber, Telegram, Facebook Messenger, в нашем внутреннем Facebooks Messenger.

После работы можем поговорить о более серьёзных вопросах с людьми из штаб-квартиры, потому что днем все заняты. Мы практически каждый вечер общаемся с нашим техническим директором группы из Амстердама.

— Он англоязычный?

— Да, он гражданин США. У нас в Киеве есть сотрудники, которые не разговаривают ни на русском, ни на украинском — экспаты. Технический директор из Румынии, финансовый директор из Словакии, директор по закупке и логистике из Египта, есть сотрудник из Турции.

— С ними вы говорите на английском?

— Да.

— Один выходной в неделю у вас есть точно или это тоже под вопросом?

—  Стараюсь, чтобы было два выходных. Например, в прошлые выходные, они были длинные из-за Пасхи, мы ходили в кино.

— Что за фильм был?

— Кролик Питер. Прекрасный фильм, как по мне.

—  С детьми говорите на русском?

— На русском. Но в школе, понятно, они общаются на украинском языке, и это был тяжелый этап для них, потому что они обе (дочки, — ЭП) в первый раз пошли в украинскую школу.

До этого они достаточно долго учились в Великобритании. И вот они пришли в школы, обе в разные, где все преподавание на украинском языке.

— Частные школы?

— Одна частная, а одна, так сказать, государственная — известный лицей, где углубленно преподают точные науки.

— Есть ли будущее у специалиста, который не владеет английским?

— Будущее конечно есть. Грустное, но оно есть.

СТОИТ ЛИ НОСИТЬ ТЕЛЕФОН В ПЕРЕДНЕМ КАРМАНЕ И БОЯТЬСЯ МОБИЛЬНЫХ СТАНЦИЙ, И ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ПОЗВОНИЛ ЗНАКОМЫЙ С ВОПРОСОМ "ПОЧЕМУ У МЕНЯ ТАКАЯ ПЛОХАЯ СВЯЗЬ?"

— Бывает ли такое, что вам звонят друзья и говорят, что у них плохая связь?

— Конечно.

 — И что вы в этот момент делаете? Вы говорите, что вы поможете, или предлагаете обратиться в call-центр?

— Конечно, я помогаю, и не важно, это мои друзья, или нет. У нас во внутреннем Facebook есть специальная группа, в которую входят самые опытные сотрудники нашего call-центра, около 15-20 человек.

Они знают, как ответить на самые сложные вопросы, я просто делаю скриншот и отправляю в эту группу и точно знаю, что они помогут.

— Теоретически, звонит вам звезда украинской эстрады, например Витя Бронюк, и говорит: "У нас тут дом под Винницей,  какие-то проблемы со связью". Понятно, что вы не будете ставить вышку ради одного человека, но как-то поможете?

— Во-первых, я сразу напишу об этом в нашу внутреннюю группу. Я точно знаю, что это прочитают правильные технические сотрудники. Там очень большой состав группы.

Если вы говорите про Винницу, то я точно знаю, что прочитает инженер нашего кластера под Винницей. Он сразу включит карту, чтобы увидеть, где это место, чтобы точно идентифицировать дом, и в течение 10-15 минут будет знать, какие у нас там проблемы с покрытием.

У нас иногда бывает такое, что базовые станции ломаются. Вот видите карту – это наше покрытие в Украине 3G, а вот красное.

— Это те, которые не работают?

— Да, карта обновляется каждые 10 минут. Бывают какие-то инциденты. Красное — это базовые станции, которые не работают. Сейчас ими кто-то занимается.

— А если количество этих точек будет катастрофически большим...

— На покрытие примерно 8 тысяч 3G-станций бывает максимум 8-10 несиправных — смешные цифры. Очень часто бывают такие ситуации: построился какой-то коттеджный городок, а там, как правило, живут не бедные люди, и они звонят и спрашивают, почему нет покрытия Киевстара.

А мы же не всегда знаем, что там построился маленький городок и там, конечно, может не быть покрытия.

У нас недавно был такой случай с одним коттеджным городком на Одесской трассе, недалеко от Киева. Мы выслали туда человека: мы же хотим, чтобы у этих людей было покрытие, мы же хотим зарабатывать деньги. Нам позвонил владелец коттеджного городка, и мы были готовы поставить там базовую станцию.

Но возник типичный случай радиофобии. Люди заявили, что не хотят базовую станцию, потому что боятся облучения, хотя это полная комедия. Наши люди их спросили: "А вы не боитесь, что у вас не будет связи, что вам нужно будет вызвать скорую, или элементарно другу позвонить?"

А они отвечают: "Мы хотим связь, но поставьте станцию у соседа, на расстоянии километра, в другом коттеджном городке".

— Сколько должно быть абонентов, чтобы поставить базовую станцию и это было экономически выгодно?

— У нас нет такого понятия "сколько абонентов". Во-первых, есть трафик, есть базовые станции на оживленных трассах  — там же никто не живет, но много ездят.

Во-вторых, бывает бизнес-клиенты, какая-то компания является нашим абонентом, и мы обязаны покрыть то место, где у них фабрика, завод, офис или что-то другое. И там уже не важно, сколько абонентов.

— Существует и другие мифы. Например, если носить телефон в переднем кармане, будут проблемы с мужским здоровьем…

— Полный бред, чушь и комедия. Когда возникают такие вопросы, я всегда смотрю на пример США — страны, в которой по поводу и без повода люди ходят в суд, нанимают адвокатов.

Например, фирма произвела медицинский препарат, который действует не совсем так, как написано, и тогда она платит огромные штрафы. Или когда врач делает какую-то операцию неудачно, а у человека портится здоровье, или он умирает, тогда тоже идут в суд, и больница платит бешеные деньги.

Я веду к тому, что если бы это было правдой про радиофобию, уже давно производители телефонов в Америке платили бы огромные деньги, но этого нет. Никто даже в суд не ходит, потому что нет никакой доказательной базы.

Что касается базовой станции: если вы ездите по Европе, то у них на больницах, на церквях, на детских садах, магазинах, везде на крышах стоят базовые станции, потому что в Европе более серьёзное покрытие, больше базовых станций, чем в Украине. И они стоят на всех школах, детсадах и никто о них не пишет, ни одна газета.

— Вы своих друзей переубеждали перейти на "Киевстар"?

— Конечно.

— И все перешли?

— Я думаю, за исключением 0,5%.

— Как вы это аргументируете?

—  Доказываю, что у нас самая лучшая связь. На самом деле, это очень просто сделать. Допустим, у нас больше всего частот в этой стране по сравнению с конкурентами, а частоты в нашем бизнесе — это самый лучший фундамент качества. Чем больше у вас частот, тем лучше качество — это знают все.

Есть исключения, но, как правило, в любой стране, если у оператора больше частот, то у него большая доля рынка, и у него лучше всего со связью.

Кроме этого, я своим друзьям, которые очень часто ездят заграницу, рассказываю о ценах, условиях нашего роуминга и этого обычно хватает.

— А история о том, что я приехал в Польшу, или во Францию, и смогу говорить по таким же ценам, как и в Украине, возможна?

— Она возможна. Сейчас история о роуминге как дома в Европе звучит так: если ты абонент польского оператора и приехал во Францию, то пользуешься своим польским тарифом. Соответственно если у вас 1 Гб стоит примерно 100 злотых, то и во Франции он будет стоить столько же, но не бесплатно.

Соответственно, если француз приехал в Польшу, то он пользуется своими французскими тарифами, но это ни в коем случае не бесплатный роуминг. Если Украина станет членом ЕС или оформит партнерство каким-то другим документом, то и наши в Европе смогут говорить по домашним тарифам. Но не бесплатно!

Кстати, сейчас средний счет на абонента у нас в Украине – 51 грн. Это много?

— 50 грн в среднем, а в Штатах, например?

— 55 долларов на человека в месяц.

— То есть в 28 раз?

— Где-то так.

ПОЧЕМУ ГЛАВА КИЕВСТАРА ИНОГДА РАБОТАЕТ КОНСУЛЬТАНТОМ В МАГАЗИНЕ, И ДАЖЕ МОЖЕТ ПОЗВОНИТЬ ВАМ ИЗ САLL-ЦЕНТРА

— Какой доступ возможен к вам у сотрудников? Например, сотрудник call-центра хочет что-то спросить.

— Мы сейчас все-таки диджитал компания. Чтобы у меня что-то спросить, не обязательно приходить в офис. У нас в компании установлен внутренний Facebook. Вот тот же Facebook, что вы знаете, но у них есть другая программа, которая называется Workplace.

Там формируется масса групп, и любой сотрудник компании может выбрать моё имя и мне что-нибудь написать. Это часто происходит. Я не очень люблю писать e-mail, поэтому я очень часто пишу туда сообщения с вопросами, с проблемами. У нас там много активных групп, где проходит обсуждение.

Вот недавно мы включили туда топ-менеджеров из других стран Евразии. Теперь мы сможем очень легко переписываться с сотрудниками из Узбекистана.

— То есть, контент будет русскоязычным?

— Не обязательно, у нас кто-то пишет на русском, кто-то на украинском. Понятно, что если надо написать что-то, чтобы поняли все, то для этого используется универсальный язык — русский. На этой территории — это факт, ничего с этим не поделаешь.

— Вы часто бываете в call-центрах?

— Да, у нас есть такое правило, что каждый из менеджеров компании, сейчас это 160 человек, обязан раз в месяц 3-4 часа отработать в call-центре, и раз в месяц полдня отработать в нашем магазине.

— Консультантом?

— Да, стоя за стойкой в фирменной одежде, продавая наши услуги, помогая  абонентам.

— О менеджерах какого уровня идет речь?

— Весь топ-менеджмент и два уровня ниже.

— А вы?

— Я тоже хожу в магазин, в последний раз это было в  Ocean Plaza.

— Продавали что-то?

— Продавал, помогал, консультировал. В call-центре же мы не делаем так, что менеджеры принимают у нас обычные звонки. Они принимают какие-то тематические звонки, или сами звонят.

Мне готовят какие-то случаи, когда есть проблемы с качеством связи, проблемы с качеством домашнего интернета, или если люди нас низко оценили, потому что считают, что мы дорого стоим.

При этом я не называю свое имя, я просто менеджер Киевстар. Выясняю в чем проблема, они нам говорят, что связь не всегда хорошая. 

Я отвечаю, стараюсь разобраться и подключить нужных специалистов. Иногда получается продать более дорогой тариф, иногда ничего не удается продать, но никакой грубости нет, люди совершенно адекватно общаются.

СКОЛЬКО КИЕВСТАР БЫЛ ГОТОВ ВЫЛОЖИТЬ ЗА ЧАСТОТЫ, И ПОЧЕМУ ПРЕЗИДЕНТ УКРАИНЫ ЧУТЬ НЕ СОРВАЛ АУКЦИОН

— Вы говорили, что вам надо ехать в администрацию президента, чтобы получать финальную бумагу...

— На 1800 частоты, которые мы ещё не запустили.

— Это те, которые вы запустите в июле?

— Да. Сейчас работают частоты в диапазоне 2600 МГц. Это частоты, которые имеют и хорошую особенность, и плохую. Хорошая в том, что базовая станция, которая работает, позволяет поддерживать сессию 4G одновременно для огромного количества людей — больше тысячи одновременно.

Плохая – радиус покрытия очень маленький. Если говорить о городе, то это где-то метров 800, учитывая плотность застройки. За городом — где-то 2,5 км. Эти станции ставятся там, где надо разгрузить 3G-сеть — центральные места города, вокзалы.

На самом деле, во всех других странах сначала продавали 1800-е частоты, а потом, когда появилось много смартфонов, много трафика, предлагали 2600-е. Но в Украине сделали наоборот.

— За последний лот Киевстар отдал 900 млн грн. На какой сумме вы хотели остановиться?

— Мы вообще хотели по начальной сумме забрать — 270 млн.

— Но 900 млн это та сумма, которую вы заплатили.

— Потому что мы воевали с Vodafone.

— Правда ли, что Vodafone специально держал цену, чтобы вы заплатили больше?

— Что значит специально? Они хотели купить. Они же тоже поднимали цену, у нас было 25 ставок. Мы и они в сумме сделали 25 поднятий цены вверх.

— Вы общались с представителем Vodafone после торгов на эту тему?

— Да.

— Что говорили, если не секрет, что надо было остановиться в какой-то момент?

— Нет, мы на эту тему не говорили. Им показалось, что мы купили слишком дорого. Но тут такая история: мы купили за 900 млн, это правда, а поднятие цены на каждом этапе — 15 млн грн. Получается, что они были готовы купить за 885 млн, а говорят, что дорого.

— Если бы они сказали 915 млн, вы бы назвали следующую сумму?

— Да.

— 1 млрд вы бы тоже назвали?

— Думаю, что да. У меня было право после определенной суммы, которую я точно не назову, позвонить в Амстердам финансовому директору группы, чтобы убедить его двигаться дальше.

— Президент был на торгах. Вы говорили, что не до конца поняли, что он там делал.

— Это было очень странно. Аукцион — конкурентное мероприятие с определенными правилами. Если они нарушаются, то чисто гипотетически та сторона, которая проиграла, может оспорить.

 — Присутствие президента — это нарушение?

— Конечно, он же не просто зашел, а остановил аукцион. Когда он зашел, шли торги за второй лот, где победил Vodafone. И вот он зашел, мы сделали ставку, Vodafone сделал ставку — торг закончился, и он пошел выступать на сцену. А за третий лот торг ещё не начинался, фактически аукцион прервался.

Я думаю, что в какой-то развитой западной стране никто бы такого не сделал. Государство само установило правила аукциона, и оно же его прервало, как это так?

В правилах прописано, что аукцион может прерываться по просьбе операторов, чтобы они могли посоветоваться, позвонить в штаб-квартиру, если произошло что-нибудь чрезвычайное, не дай Бог кто-то в обморок упал.

А о том, что президент может прийти и прервать торги, там не написано. То есть это четко против правил было сделано.

— Вы не общались с президентом?

— Он выступил на сцене, потом позвал представителей всех операторов и вручил нам лицензии на 2600-е, на которые аукцион был раньше. Поздравил, пожелал удачи и пожелал поднять цену в третьем лоте ещё выше, что как ни странно и произошло.

Второй лот Vodafone купил за 730 млн, а третий мы купили за 900 млн. Можно сказать, это глупо конечно, что мы исполнили пожелание президента, не потому что мы хотели его выполнить, а потому что конкуренция была.

— Видите, он зашел, наверное,  неспроста…

— Тут нужно понять, что частоты 1800 МГц — в каждой стране самые важные частоты, которые есть. Во всех странах, которые ввели 4G перед Украиной лет 5-6 назад. Соответственно, много таких частот — это залог лидерства на пару лет.

В Украине нам выдают лицензию на 15 лет, с правом автоматического продления, то есть, грубо говоря, навсегда. Вот это те частоты, за которые мы боролись, мы купили больше всех: я напоминаю, по итогам торгов мы купил 35 МГц, наш "красный" конкурент — 25, а "желтый" — 15.

— Как вы их нежно называете.

— Они нас называют синие конкуренты. У нас три разных цвета, легко отличить и троллить друг друга в рекламных компаниях.

— Когда вы покупали частоты на 3G, вы говорили, что эти инвестиции будут окупаться очень долго? Когда это все окупится?

— Я считаю, что частоты 3G мы уже окупили, с 4G все будет намного дольше, потому что в Украине низкий уровень проникновения смартфонов, которые поддерживают 4G.

— Правда ли, что в Китае тестируют 5G уже?

— Это полный цирк. Ещё нет утвержденного стандарта 5G и когда какие-то люди говорят, что уже где-то работает 5G, а у нас ещё 4G не запущено… 5G не может работать нигде, потому что ещё нет ни одного смартфона, поддерживающего такой формат.

Почему не выпустили? Потому что нет решения Международного Коммуникационного Союза, который утверждает эти стандарты. Пока этого не будет, ни один производитель смартфонов не может наладить их массовое производство.

Стандарт должны утвердить в этом году. Только после этого начнется массовое производство базовых станций и, наверное, телефонов. Но есть ещё один важный момент — 5G невозможно запустить, пока государство не продаст своим операторам частоты на 5G.

— Что с оборудованием, которое осталось на оккупированных территориях. По сути, его забрали у Киевстар?

— Да.

— Были ли какие-либо переговоры, чтобы вернуть его?

— Нет. Пришли люди, которые начали делать манипуляции с нашей сетью, сначала в Крыму, потом в Донецке. Мы же видели, что они входят в нашу сеть и просто выключили её навсегда, не стали с ними общаться. В Крыму это произошло в августе 2014 года, в Донбассе — через полгода.

ВОПРОСЫ ОТ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРАВДЫ

— Какой процент абонентов "Киевстар" имеют телефоны, которые работают на 4G в частотах 2600 и 1800? — Я думаю, что сейчас этот процент достигает 23% от всех телефонов, где могут быть и старые Nokia и т.д. А процент в 3G для сравнения — 46%. То есть 46% от 100% - это 3G, а 23% - это 4G.

— Когда и насколько "Киевстар" поднимет тарифные планы, чтобы вернуть затраты на 4G?

— Уже подняли, у нас 2 дня назад вышла новая линейка тарифов. Самый низкий тариф в предыдущей линейке был 45 грн в месяц, теперь — 55 грн. Понятно, что другие тоже примерно настолько же повысились. Выходит примерно на 10 грн. Я не думаю, что это какой-то безумный рост цен.

— Насколько справедливо, что все абоненты будут платить за 4G, хотя пользоваться им будут 15-20%, ведь именно столько людей, по оценкам операторов, имеют смартфоны поддерживающие 4G?

— Во-первых, со временем, в 4G перейдут и обычные голосовые звонки.

— А что это означает: изменится качество звука?

— Да, оно улучшится. То есть маршрутизация вашего звонка пойдет не по старым GSM-частотам, часть звонков уйдет в 4G, когда появится технология VoLTE. Будет четче звук. Нельзя сказать, что мало людей будут этим пользоваться. При этом не стоит забывать — от того, что люди уйдут в 4G с новыми хорошими телефонами, разгрузится сеть 3G, соответственно 46% людей, у которых 3G-смартфоны, почувствуют улучшение качества связи.

— Но платить при этом будут все?

— Платить будут все.

— Это справедливо?

— Абсолютно.

— Сколько станций настроят на частоте 2600 МГц и сколько на частоте 1800 МГц, если говорить о 2018 годе?

— На 2600-е частоты — 514. Они уже работают по стране, не только в Киеве. Этого мало, потому что у нас более 22 тысяч базовых станций.

— Если говорить о покрытии 4G, это приблизительно столько же, сколько и в 3G, или все-таки меньше?

— 3G это — 8 тысяч станций, остальные — 2G. 4G начнется с 4,5–5 тысяч. Но смотрите, как тут все просто: у нас любая базовая станция готова и для 2G, и для 3G, и для 4G. Мы поменяли все свои базовые станции два года назад, ушли на других поставщиков и теперь нам, чтобы запустить базовую станцию на 4G, не надо ставить туда новое железо.

Нам надо просто загрузить софт на эту базовую станцию и заплатить деньги поставщику. Соответственно, если мы видим, что в каком-то городе или поселке вдруг появилось много телефонов, поддерживающих 4G, а мы это видим сразу, потому что мы данные каждый день проверяем, то мы, грубо говоря, запускаем ещё одну 4G базовую станцию.

О ТОМ, ГДЕ ЖИТЬ ЛУЧШЕ

— Скажите, своё будущее вы видите в Киеве или в Амстердаме?

— Не знаю. Я все-таки хочу заработать достаточно денег, чтобы в будущем можно было ездить и туда и сюда, часть времени провести в Киеве.

— Какой ваш идеальный город для жизни?

— Киев очень приятный город, но есть и другие места, где приятно жить. Амстердам я не рассматриваю как город для пенсионной жизни, это город, где находится наша штаб-квартира, я туда езжу по бизнесу.

— Если бы вы могли сказать себе 10 лет назад что угодно, что бы вы себе посоветовали?

— Я бы посоветовал себе больше путешествовать и меньше работать, но всегда получается наоборот. Ты всегда жалеешь, что есть много интересных мест, где ты не был.