Директор Rothschild в СНГ: Клиенты отказались от покупки Roshen из-за рисков

Управляющий директор всемирно известного банковского дома Rothschild в Киеве частый гость. Уже более 10 лет Сальветти участвует в самых громких сделках в Украине.

За последний год под его руководством Rothschild консультировал Метинвест по вопросу реструктуризации долга около 3 миллиардов долларов, а ДТЭК – по вопросу реструктуризации их 2,5 миллиардов.

Также в сентябре этого года он консультировал Министерство финансов Украины по выпуску еврооблигаций на сумму 3 миллиарда долларов. А теперь банковский дом помогает "Нафтогазу" в вопросе стратегического партнерства с "Укртрансгазом", выиграв тендер на ProZorro. Rothschild также выводит из долгов компанию "Мрия".

Сальветти – человек закрытый. Свое последнее интервью он давал журналу "Forbes-Украина" более двух лет назад. Тогда он с большой охотой обсуждал приватизацию и инвестиционный климат Украины, но обходился "no comment", когда речь заходила о его клиентах, в том числе, о компании президента Порошенко Roshen, продажей которой занимается банковский дом.

Сейчас для "Украинской правды" Джованни Сальветти согласился дать более емкое интервью.

Наиболее эффективные реформы – энергетический сектор и "Нафтогаз"

– Более двух лет назад мы с вами обсуждали самые актуальные вопросы на тот момент. При подготовке к сегодняшнему разговору я заметила, что половина тех вопросов остаются актуальными и сегодня. Как вы считаете, украинское правительство многое успело сделать за это время?

– За последние три года Украина добилась значительного прогресса. Нужно учитывать, в каких условиях проводились реформы – война на Востоке, де-факто, ограничение основных торговых каналов с Донбассом и Россией, гиперинфляция и спад экономики.

Я не удивлен, что большая часть украинцев в последние годы очень недовольна общим ухудшением экономических условий и значительным повышением тарифов. Но такие радикальные реформы важны, чтобы заложить основу современной экономики. Это уже окупается, и мне кажется, что гражданское общество начинает это осознавать.

Однако, основные результаты всех этих реформ станут более заметными в среднесрочной перспективе при условии, что запуск реформ не будет прекращен или, что еще хуже, возвращен обратно.

– Какие основные успехи и неудачи украинского правительства после революции?

– Наиболее эффективные – это реформы энергетического сектора и "Нафтогаза". Они, безусловно, были болезненными для населения, которое теперь вынуждено платить высокие тарифы, но реформа была необходима для обеспечения прозрачности и модернизации в этом секторе.

Эта реформа эффективно уничтожила одну из традиционных и наиболее актуальных сфер коррупции, которая была связанна с теневыми схемами торговли газом.

Второе – автоматическое и прозрачное возмещение НДСодним махом разрешило одну из самых больших головных болей для экспортеров, а также убило, вероятно, вторую по величине область коррупции.

Это большое достижение правительства, в особенности министра финансов Александра Данилюка.

Это два основных источника коррупции, которые теперь нейтрализованы.

Децентрализация государственного бюджета может стать очень эффективной для использования ресурсов и инвестиций в регионах. Очистка банковской системы была чрезвычайно важной, так как это – основа большей прозрачности банковского сектора и ключевое условие развития экономики.

ProZorro также является большим достижением для определенных областей государственных закупок. И, конечно же, стоит отметить пенсионную реформу, которую недавно одобрили.

Самый большой провал – это политическая борьба и использование популизма некоторыми политическими силами. Такая драматическая ситуация, которая в последние годы наблюдается в Украине, направлена на завоевание популярности, а не на решения насущных проблем.

Реализация радикальных реформ требует высокого уровня ответственности и единения между политическими силами, если они действительно заботятся о будущем своей страны.

– То есть, по-вашему, Украина далеко продвинулась в реформировании?

– Значительно, но для внедрения и реализации ключевых реформ, необходимых для полной модернизации экономики Украины, потребуется еще несколько лет.

Нужна непрерывность в программе реформ, политическая стабильность и дисциплина во внедрении реформ, находящихся на повестке дня.

Пристальный "надзор" и сотрудничество с МВФ будут иметь ключевое значение для управления преобразованием страны в правильном направлении.

Спешка в приватизации – это просто краткосрочный политический PR, у которого нет шансов на реализацию

– Раньше вы говорили, что приватизация в Украине выглядит как "продажа квартиры в горящем доме". Одним из важнейших условий было прекращение военных действий на востоке страны. Сегодня продажа государственных активов по-прежнему остается квартирой в горящем доме?

– Больше нет. Экономика стабилизировалась и растет. Ситуация на востоке остается поводом для озабоченности, в том числе с экономической точки зрения, для инвесторов, не говоря уже о гуманитарной трагедии.

Однако существует довольно широкий консенсус в отношении того, что конфликт как-то сдерживается, и его расширение является маловероятным сценарием, что было гораздо более неопределенным вопросом два года назад.

Приватизация принципиально необходима для Украины, как и для любой страны. Все, что не является стратегически важным для экономической политики страны и безопасности своих граждан, лучше работает в частных руках, а не в государственных. Это не только в Украине, но при условии наличия четких и справедливых правил и регуляторов.

Мой комментарий о приватизации два года назад апеллировал к следующим факторам: тогда варианты потенциального развития конфликта на востоке были неизвестны. Компании не были готовы к приватизации.

Я занимаюсь сделками слияния и поглощения в Восточной Европе и на других развивающихся рынках на протяжении 20 лет и могу заверить вас, что большие сделки чрезвычайно сложны, и если не все их факторы, поддерживающие сделку, выровнены – это просто не работает.

Наконец, крайние сроки, оговоренные и введенные государством самим себе, были более характерны для ситуаций, где "миссия невыполнима". Приватизация требует времени, тщательной подготовки и очень профессионального управления.

Спешка и жесткий график проведения приватизации – это просто краткосрочный политический PR, у которого нет шансов на реализацию.

– В правительстве анонсировали, что в период с 2017 по 2020 год на приватизацию отдадут 893 государственных предприятия, в том числе "ПриватБанк", "Ощадбанк", "Укргазбанк" и "Центрэнерго". Насколько эти активы могут заинтересовать иностранных инвесторов?

– Эта цифра кажется большой, а на самом деле релевантных активов не больше 10-15. Привлечение стратегических инвесторов для банковского сектора будет нелегкой задачей, поскольку типичные игроки в Центральной и Восточной Европе скорее склонны удерживать свои позиции, иногда и частично сдавать их, то есть – не склонны расти на международном уровне.

В частности, в Украине стратегические инвесторы потеряли намного больше, чем 50% сумм, которые вложили в 2005-2008 годах. В ближайшее время возвращение этих инвесторов в Украину будет маловероятным, за исключением, возможно, небольшого количества игроков, фокусирующихся на странах Центральной и Восточной Европы.

В качестве оптимального для банков решения я вижу большее количество IPO, но для этого потребуется дальнейшая стабилизация украинской экономики и четкое определение бизнес-модели и роли банков, находящихся сейчас в собственности государства. Частичная консолидация таких банков также будет неплохой идеей.

Другие компании, такие как Одесский припортовый завод, "Турбоатом", порты и логистические активы, компании из АПК сектора и прочее, определенно могут быть привлекательными.

Общий фон, в любом случае, определенно намного более позитивный, чем два года назад.

Поэтому, квартира больше не горит – ее ремонтируют и перестраивают.

– Недавно Rothschild выиграл тендер и стал консультировать "Нафтогаз" о внедрении разделения деятельности "Нафтогаза" на отдельные направления по транспортировке, добыче и продаже природного газа, а также поиск квалифицированной управляющей компании, которая должна взять на себя обязанности по управлению национальной газотранспортной системой. Расскажите, зачем это делается? Что это принесет Украине?

– Украина является частью европейского энергетического сообщества, и потому она должна соответствовать этому энергетическому пакету третьего поколения, который предусматривает разделение производства, передачи и распределения газа. Это направлено на повышение прозрачности и конкуренции в интересах конечных потребителей.

Выбор опытного международного стратегического партнера для системы передачи в Украине является ключевым по трем причинам.

Во-первых, потому, что он будет знать, как улучшить ликвидность на газовом рынке, что предполагает конкуренцию, прозрачность и снижение цен для клиентов.

Во-вторых, инвестиции в инфраструктуру, что означает больше рабочих мест, больше безопасности и так далее.

В-третьих, присутствие известного опытного международного партнера будет в значительной степени способствовать переговорам с "Газпромом" и, надеюсь, расширению транзитного соглашения, доходы которого составляют около 3% от ВВП Украины.

Продолжение такого соглашения с "Газпромом" также является важным сдерживающим фактором для дальнейшей эскалации напряженности между Россией и Украиной.

Проблемы, связанные с этим стратегическим проектом, в большей степени связаны с внутренней координацией в различных украинских учреждениях в правительстве, которые участвуют в этом процессе.

Но я считаю, что с чувством ответственности и при поддержке правительства проект может быть реализован довольно быстро.

О банковском секторе: "Приват"  только что национализировали, а вы уже хотите его приватизировать?

– Считаете ли вы, что в Украине все еще много банков? Раньше вы говорили, что 10-15 банков –достаточно.

– Я придерживаюсь того же мнения. В конце концов, на рынке будет 4-5 основных банка, а остальные будут, скорее, региональными или специализированными игроками.

Эта тенденция существует во всем западном мире, как результат диджитализации банковского бизнеса, которая быстро меняет саму бизнес-модель розничных банковских операций во всем мире.

– Как вы оцениваете ситуацию на банковском рынке сегодня? Что думаете о возможной приватизации "ПриватБанка"?

– Come on! Его только что национализировали, а вы уже хотите его приватизировать? Я думаю, что общая бизнес-модель "Привата" должна быть перестроена и трансформирована до того, как рассматривать вариант приватизации.

На мой взгляд, на это потребуется время. У банка отличная сеть и платежная система, но система корпоративного кредитования должна быть построена с нуля. Если "Приват" уравняется с существующими игроками, в таком случае он может быть продан ранее.

Но сначала должны быть решены вопросы с бывшими акционерами.

– Можете ли вы вспомнить интересные, важные сделки, совершенные в Украине с тех пор, как мы в последний раз говорили?

– Продажа "Укрсоцбанка" Альфа-Банковской группе Люксембург в обмен на долю в холдинге Люксембург была, безусловно, сложной и интересной. Некоторые сделки в IT-секторе определенно перспективны и могут задать положительную тенденцию.

Продажа PharmaStart, в которой мы участвовали вместе с нашим местным партнёром FinPoint в 2015 году, стала первой и единственной значительной западной инвестицией в фармацевтику. В последнее время возобновляемые источники энергии привлекают интерес благодаря очень привлекательным тарифам.

К сожалению, у меня нет информации по нескольким другим крупным слияниям и поглощениям, но я уверен, что в ближайшие два-три года мы сможем наблюдать больше сделок.

Были очень важные сделки по реструктуризации задолженности, мы принимали в них участие с компаниями Метинвест и ДТЭК. Такие сделки чрезвычайно сложные. Они были важны для перераспределения интересов заемщиков и кредиторов в новой украинской экономической парадигме, причиной которой стал недавний кризис.

Эти сделки также устанавливают основу для будущих сделок на рынках капитала в связи с тем, что рыночные условия теперь улучшились.

– Вы консультировали в сентябре этого года Министерство финансов о выпуске облигаций на сумму 3 миллиарда долларов. Это считается успешным для Украины, почему?

– Это был настоящий успех, поскольку он позволяет стране достичь нескольких ключевых целей.

Во-первых, она возвращается на рынок после реструктуризации 2015 года. Повторное перепрофилирование позволяет сглаживать график погашения задолженности, чтобы минимизировать риски рефинансирования, особенно в 2019 и 2020 годах, после краха долга, что было одной из основных проблем, вызванных для инвесторов и суверенных рейтинговых агентств.

Это было значительно сглажено путем перепрофилирования долга более 15 лет на более длительные периоды и, как следствие, снижения общего кредитного риска страны. Это должно оказать положительное влияние на рейтинги страны в связи с уменьшением стоимости кредитов.

Во-вторых, транзакция позволяет государству экономить деньги из-за платежей по более низким процентным ставкам – в силу улучшенных рыночных условий и возобновления интереса к Украине со стороны международных инвесторов в долговых инструментах.

Наконец, такая выпускная версия знаменует собой возвращение на рынки Украины после реструктуризации 2015 года, что является ярким свидетельством уверенности инвесторов в нормализации экономики и признания достижений в области реформ.

Я считаю, что это будет вектором для дальнейших инвестиций, как на государственном, так и на частном рынках.

– Как сегодня Украина выглядит в глазах иностранных инвесторов?

– Мне кажется, что все очень впечатлены тем, что удалось сделать за такой короткий промежуток времени. Особенно в последние три года.

Я был на выездных презентациях для инвесторов по государственным еврооблигациям и встретил нескольких инвесторов, специализирующихся на государственных проблемах развивающихся рынков, и большинство из них были довольны достижениями в плане реформ.

Конечно, все признают, что существует еще длинный список того, что предстоит сделать, но большинство инвесторов довольно искренне заявили, что возвращение Украины на рынок – это самая интересная история года среди происходящего на развивающихся рынках.

Это также подтверждается тем фактом, что в выпуске приняли участие 400 инвесторов, и запланированная подписка была превышена примерно в шесть раз. Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) займут больше времени, поскольку они менее ликвидны и предполагают гораздо более высокие риски.

– Какие секторы экономики их сегодня интересуют?

– Практически все: агро, энергетика, инфраструктура, ИТ, фармацевтический бизнес.

Об агробизнесе: Товар, который нельзя продать, стоит меньше, чем товар, который можно продать

– Сейчас в Украине много споров о земельной реформе. Многие видят в ней риск. Рынок сельскохозяйственной земли в Украине: разрешить или запретить?

– Конечно же, разрешить. Популистические политические силы хотят напугать землевладельцев или так называемых пайщиков, изображая страшные сценарии развития событий. Но если заглянуть в суть, мораторий фактически лишает нынешних владельцев права на продажу принадлежащей им земли, что также понижает ценность земли.

Товар, который нельзя продать, стоит меньше, чем товар, который можно продать, поскольку последний имеет элемент ликвидности. Возможность покупки земли местными и международными инвесторами может привлечь миллиарды долларов в Украину и, безусловно, положительно скажется на производительности сектора, который является движущей силой экономики.

Конечно, продажа земли должна быть надлежащим образом регламентирована так, чтобы операции были прозрачными, а национальные стратегические интересы были защищены.

Очевидно, это сложная тема, но я не сомневаюсь, что земельная реформа станет фундаментальным шагом в модернизации экономики и привлечении соответствующего иностранного капитала.

– Расскажите, как сейчас обстоят дела у компании "Мрия"?

– Похоже, что мы очень близки к завершению реструктуризации долга. Это очень сложный процесс из-за различного характера всех кредиторов, включая банки, облигации на местном и на международном уровнях.

После дефолта компании кредиторы являются бенефициарами, собственниками бизнеса с 2015 года и поддерживали бизнес, предоставляя оборотный капитал, который никто другой не готов был предоставить.

Фактически, они спасли компанию, сохранили ее целостность и всех 3000 сотрудников. К сожалению, из-за предполагаемого мошенничества прежних собственников и управленцев кредиторы потеряли большую часть денег, предоставленных "Мрии" в прошлом.

В любом случае, я ожидаю, что юридические действия и расследования предполагаемых мошеннических операций будут продолжаться еще в течение нескольких лет. Отбелить репутацию компании очень было важно, чтобы вернуть доверие инвесторов к агроотрасли страны в целом.

– Что будет с компанией после завершения реструктуризации?

– Кредиторы, которые стали акционерами не по своей воле, не являются сельскохозяйственными предпринимателями, поэтому, я полагаю, на определенном этапе компания будет выставлена на продажу.

Это важный актив с огромным земельным фондом в Западной Украине и очень авторитетными международными акционерами. Я уверен, что это привлечет большой интерес.

Мне не очень нравится слово "олигарх". Я бы предпочел поговорить о бизнесменах

– Уже несколько лет слышно много разговоров среди политиков и в гражданском обществе о необходимости деолигархизации страны. Что вы об этом думаете?

– Начнем с того, что мне не очень нравится слово "олигарх", так как это наследие 90-х годов, и, скорее, относится к личностям прошлого, таким как, например, Борис Березовский и так далее.

Я бы предпочел поговорить о бизнесменах. Конечно, когда существует слишком большая концентрация власти, которая объединяет бизнес, СМИ и политику – это не очень хорошо для страны, которая стремится принять модель государственного управления европейского типа.

Однако важно также отличать одних бизнесменов от других. Я точно не буду вдаваться в имена, но скажу, что есть некоторые, которым удалось основать крупные корпорации, которые инвестировали миллиарды долларов и создали компании-лидеры национального и регионального уровня, трудоустроивших тысячи людей и применяющих западные стандарты управления. Такие группы вносят большой вклад в экономический рост местной экономики.

Есть, конечно же, и другие – те, которые, в свою очередь, использовали свою власть, чтобы эксплуатировать и выжимать активы и вытягивать из них наибольшее возможное количество денег, при этом не вкладывая слишком много. И большая часть этих денег, вероятно, ушла из Украины.

– Вы отвечаете за работу Rothschild & C. во всем СНГ. Расскажите, какая сейчас ситуация на российском рынке?

– Местная система уладила и адаптировалась к потрясениям от новой реальности – цен на нефть и санкций, и экономика России снова начала расти. На рынке возрастает интерес у иностранных инвесторов, особенно у тех, которые уже присутствуют на рынке и видят возможность консолидировать свою рыночную долю на этом этапе.

Инвесторы из Азии, особенно из Китая, становятся все более активными и заметными. Развитие рыночных фонов сейчас чрезмерно завышено, учитывая их присутствие в России, чем раньше. Геополитическая ситуация и санкции остаются тучей, нависшей над местной экономикой, но краткосрочные инвестиционные аппетиты больше, чем можно было бы ожидать.

– Как обстоят дела с продажей Roshen? Единственное, что произошло, это то, что компания перешла в "слепой" траст (передача имущества в доверительное управление во избежание коллизии интересов – УП). Что вы можете рассказать обо всей этой истории?

– Когда мы вместе с ICU приняли этот мандат, мы знали, что это – очень сложная задача. Мы на самом деле очень постарались, и компания предоставила всю необходимую информацию.

Мы связались со всеми основными мировыми игроками, работающими в этом секторе: европейцами, североамериканцами, азиатами, а также с некоторыми крупными инвестиционными фондами.

Нужно осознавать, что только игроки глобального уровня могут позволить себе купить такую крупную компанию, стоимость которой в нормальных рыночных условиях будет составлять порядка нескольких миллиардов долларов.

Однако вскоре мы поняли, что все оказались очень равнодушны в отношении этой возможности. Украинско-российский кризис был на пике, и его развитие было непредсказуемо, особенно в то время.

Фактически, все заинтересованные стороны сообщили нам, что не готовы принять на себя такой высокий риск и вежливо отказывались от возможности.

Им всем понравилась компания, но контекст для них был слишком рискованным, и к сделке они не были готовы.

Решение о размещении доли Порошенко в Roshen (а не во всей компании, где также есть ряд акционеров, не имеющих контрольного пакета, включая крупнейший миноритарный пакет акций у генерального директора) в формате "слепого" траста, является самым прозрачным и единственным рабочим вариантом эффективного отделения Порошенко от его прав собственности на акции.

Это решение было лучшей альтернативой международной практики для таких ситуаций.

Катерина Шумило, для УП

Фото: Дмитрий Ларин, УП