Наталія Королевська: ми готові працювати в опозиції

Наталію Королевську перед другим туром виборів було непросто застати на робочому місці. "Вона на окрузі", - говорили у її приймальні.

Ідеться про Луганську область, яка, за підсумками голосування, дала Юлії Тимошенко на півтора відсотка більше, ніж сусідня Донецька.

Там, на малій батьківщині, Королевська вважається "куратором" вугільного напрямку від БЮТ. Окрім того, її асоціюють з торгівлею металом та брендом "Королівське морозиво" - бізнесом, який вона передала чоловікові. Також її сім'ї належать аграрна, будівельна та охоронна компанії, а також місцевий медіа-холдинг.

Її кар'єра почалася, коли їй не було ще 20 років. На початку 1990 років вона вже об'їжджала вугільні та металургійні підприємства і укладала угоди на поставку шахтного обладнання, автомобілів та палива.

Сьогодні, стверджує Королевська, бізнесом займається її чоловік, який навіть фінансує її політичну діяльність. Хоча, за словами депутатки, їй жодного разу не доводилося бути спонсором партії. З іншого боку, цікаво, що 2007 року, під час дострокових парламентських виборів, "Луганськхолод" випускав морозиво "Юлія" у формі серця.

Зустріч з Королевською відбулася напередодні другого туру виборів. Тоді вона позитивно оцінювала шанси Юлій Тимошенко стати президентом і хотіла залучити Сергія Тігіпка та Арсенія Яценюка до роботи в команді.

Мовляв, люди хочуть бачити нові обличчя, але ці обличчя поки не здатні сформувати більшість в парламенті. Цікаво, чи будуть вони домовлятися про створення більшості, сьогодні, після очевидного провалу діючого прем'єра?

Економічні тези Королевської свідчать, що вона вже цілком перетворилася з промисловця на політика.

У її словах - типове для Тимошенко жорстке ставлення до великих вітчизняних підприємств, загравання з державним сектором і малим бізнесом, а також постійне перекладання відповідальності за ситуацію в окрузі на Партію регіонів.

- Юлия Тимошенко после первого тура активно приглашала Сергея Тигипко на должность премьера, однако их экономические программы отличаются, например, по вопросу будущего ГТС. Как вы планировали работать в таких условиях?

- Кто хочет - делает, кто не хочет - ищет причину. Если люди хотят найти компромисс, то они найдут взаимопонимание на основе экономически обоснованных формул.

Если отложить эмоции, то в вопросе ГТС речь может идти, конечно, о нескольких экономических моделях. Необходимо объективно оценить, какая из них будет наиболее выгодной для Украины.

Всегда много лозунгов о налоговых каникулах для бизнеса и запрете на торговлю землей. При этом экономисты понимают: нельзя отменить НДС, не предложив взамен эффективной альтернативы. Я говорю сейчас о коренной налоговой реформе. В ином случае надо будет сократить половину пенсий.

Нельзя устроить десять лет налоговых каникул для малого и среднего бизнеса, иначе у нас не будет около трети доходной части бюджета.

Я считаю, что Тигипко - прагматичный человек. Нужно только желание выстроить единую точку зрения по разным позициям. Тогда будет результат.

За два года правительство Тимошенко получило около сотни вето президента по любому поводу. А когда есть конструктивная позиция, тогда есть и перспектива.

- Вы считаете, что сможете убедить Тигипко не создавать консорциум?

- Да, мы готовы обсуждать противоречия.

Мы пережили дно

- БЮТ считает ситуацию в газовой сфере приемлемой, но у промышленности иное мнение. Металлурги  и химики продолжают сокращать обороты.

- Первое. Цена на газ, как и цена на электроэнергию, в любом случае должна быть экономически обоснованной.

Второе. Если наши промышленники не будут модернизировать свои предприятия, то нам не светят даже разговоры о конкурентоспособной экономике.

Сегодня мы расплачиваемся за решения, которые не были приняты раньше. Правительству Януковича было удобно при растущих мировых рынках рассказывать о сумасшедших темпах роста отечественной экономики.

Мы весь 2009 год провели в обнимку с металлургами, химиками и шахтерами. Начали смотреть, в чем же у нас самая большая проблема. Оказалось, это износ основных фондов, который достиг 70-90%, отсутствие каких-либо систем и стимулов для модернизации.

Парадокс, но мы одна из немногих стран в мире, которая не провела глобальную техническую революцию. Нельзя жить на тех производственных мощностях, которые были созданы еще до развала СССР.

Теперь, в эпоху кризиса, мы платим вдвое дороже за то, за что не заплатили раньше.

- Все-таки вы как представитель промышленности не можете не понимать, что газовые контракты не соответствуют потребностям государства, они не рыночные. Могут ли предприятия надеяться на их изменение после выборов?

- Когда кто-то покупал предприятие, то выстраивал бизнес-модель. Он изначально должен знать свои конкурентные преимущества и недостатки, в том числе относительно газа.

- Существует мнение, что с нынешними ценами на газ многим химическим и металлургическим предприятиям придется перепрофилироваться.

- Не согласна. Для металлургов речь идет об увеличении объема производства продукции с большей добавочной стоимостью. И это необходимо было делать еще вчера.

В каком-то смысле, нам были необходимы такие жесткие, стрессовые условия, при которых экономическая ответственность каждого собственника перешла в другую стадию.

Я знаю многих собственников газет-заводов-пароходов. Знаю их позицию два года назад, когда они выбирали кто яхту, кто самолет, кто - какие острова купить в Арабских Эмиратах. Только единицы занимались модернизацией. И видела их в 2009 году.

Люди действительно начали думать не о марке яхты, а о более эффективном оборудовании.

- Но можно было придумать и другие стимулы для модернизации! Зачем правительство подписало такой контракт с "Газпромом"? Можно было сказать промышленникам: пока не модернизируетесь, мы, допустим,  увеличим для вас ставку НДС до 50%. Зачем эти деньги отдавать в Россию?

- Если посмотреть на себестоимость машиностроителей, самолетостроителей и других, то газ не является принципиальной составляющей себестоимости. У металлургов - это кокс. У машиностроителей - это стоимость металла.

Единственное - это химические предприятия, которые, работая на нынешних технологиях, конечно, убыточны. Однако при той дотационной цене, которую они сегодня имеют от правительства...

- ...И которая все равно выше, чем цена для химиков в соседних государствах...

- ...они прибыльны. Они имеют другие конкурентные преимущества. ОПЗ и Черкасский "Азот" находятся близко к портам. У "Стирола" и ОПЗ - прямой аммиакопровод.

В части логистики самый неконкурентоспособный - Северодонецкий "Азот". У него длинное железнодорожное плечо, и тариф на перевозку сильно влияет на себестоимость.

Я несколько дней назад была на этом предприятии: оно сегодня прибыльное и стратегически видит свет в конце тоннеля.

Новая программа, которую там реализуют, позволит им выстроить защиту от цены на газ - это добыча газа из угля. И эту программу они уже проработали вместе с шахтой Засядько по примеру многих европейских стран.

- У них - да. А у нас - как-то не верится.

- Программа работает и дает в перспективе полную энергетическую независимость. И прекрасно, пусть инвестируют! В ту же шахту Засядько, в те же государственные шахты, у которых очень высокий уровень газоносности. Я считаю, это очень хороший альтернативный путь использования энергоносителей.

- С другой стороны, это же частный бизнес. Они вовремя не провели модернизацию, а вы даете им налоговые каникулы, кредиты, льготные тарифы. "Укрзализныця", мол, и так справится: мы ей выделим деньги из спецфондов. Зачем создавать преференции для кого-то?

- Согласна. Должны быть единые и равные условия для всех.

Причина, по которой полтора года назад были подписаны антикризисные программы с химическими и металлургическими предприятиями, заключалась в одном. Более 150 тысяч человек работают на предприятиях химической промышленности, и более 200 тысяч - в металлургическом комплексе.

В основном, это градообразующие монопрофильные предприятия, за счет которых содержится вся социальная сфера городов.

Алчевский меткомбинат - это город Алчевск с Алчевским коксохимом в комплексе, Северодонецкий "Азот" - это город Северодонецк, завод "Заря" - это город Рубежное, "Стирол" - это Горловка.

Стимулы для них со стороны государства были предоставлены в обмен на пакеты: сохранение рабочих мест, зарплат и промышленного производственного потенциала.

Тем самым мы смогли избежать тотального закрытия предприятий, банкротства и увольнения людей. Мы смогли избежать социального коллапса. В мире химический концерн BASF остановил работу 80 предприятий.

Я считаю, такая мера приемлема, но она должна быть краткосрочной. Сейчас рамки определены - первый квартал 2010 года.

Мы пережили дно, мы дали период в полтора года для адаптации к новым условиям, для переформатирования мышления внутри самих предприятий.

Для меня тоже в какой-то момент было парадоксом: они заработали миллионные прибыли и потратили их по своему усмотрению. А сегодня они становятся социально ответственными, но их социальная ответственность - в кавычках.

Промышленные центры - это в основном Луганская, Донецкая, Харьковская, Днепропетровская и Запорожская области. Здесь все можно перевести в область политики.

Предприятия могли бы сократить затраты, выбросив людей на улицу, провести плановые ремонты и через полгода начать возрождение или реконструкцию. Дабы этого не случилось, мы пошли им навстречу, в первую очередь, защищая людей.

Мы понимаем, что нагрузки на фонд по безработице и другие социальные фонды были бы несопоставимы с преференциями, которые предоставило государство предприятиям.

Да, здесь пострадали госмонополии - энергетики, железная дорога, газовщики. Но это и есть цена, которую заплатило государство для сохранения социальной стабильности.

НДС стимулирует сырьевой экспорт

- Некоторые аналитики утверждают, что команда БЮТ менее склонна давать преференции местной промышленности для поднятия ВВП и стимулирует импорт и частный спрос для наполнения бюджета.

- Много раз я слышала красивые мэсседжи аудитории - как Тимошенко импорт стимулирует, а мы тут внутреннего товаропроизводителя развиваем.

Я одному оппоненту задала один простой вопрос: скажите, почему у нас в стране производят автомобили, но не производят автомобильный лист? Почему выпускают холодильники, но металл для холодильников не выпускают?

Это все производят на предприятиях, которые принадлежат, в том числе, членам Партии регионов. В чем же проблема? Постройте дополнительные мощности, которые будут покрывать необходимые объемы потребления, и замкните внутренний цикл.

Это снова красивый политический лозунг. Если рассматривать с экономической точки зрения, то, конечно, все правительства на протяжении многих лет не дорабатывали на внутреннем рынке. И не дорабатывали одним - изменением налоговой системы и серьезным реформированием разрешительной системы.

Что сегодня представляет налог на добавленную стоимость? Если ты добываешь руду или производишь квадратную заготовку, то, экспортируя продукцию, ты НДС сразу же себе возвращаешь. Налог как бы стимулирует экспорт.

Когда ты производишь конечный продукт - кофеварку, образно говоря, ты всю эту добавленную стоимость аккумулируешь внутри страны, но тебе ее никто не компенсирует, если ты ее продаешь на внутреннем рынке.

Такое налоговое законодательство стимулирует сырьевой экспорт и ослабляет стимулы для создания конечного продукта внутри страны. Парадокс!

Что получилось: продукт с максимальной добавленной стоимостью, продаваемый на внутреннем рынке, не получает стимулов со стороны государства, а стимулируется сырьевой продукт, который экспортируется, что делает нас сырьевым придатком.

И, конечно, надо создать стимулы для повышения конкурентоспособности предприятий. На внутренний рынок нужно поставлять качественный товар по приемлемой цене.

Наш 46-миллионный рынок - это зависть всей Европы, это зависть мира, и каждый сюда рвется с любым продуктом, дабы быть достойно представленным. Наши производители зубастости, к сожалению, ни по цене, ни по качеству здесь не научились.

Необходимо дать стимулы в виде налоговых льгот под модернизацию: по импорту оборудования, которое у нас не производится, и по возможности использовать часть прибыли предприятий на техническое перевооружение.

Моя концепция - мы должны дать свободу бизнесу. Необходимо создать условия, при которых налоги будет платить выгодно, и не коммуникация между налоговым инспектором и руководителем предприятия будет определять результаты проверки.

Я считаю, что практически все разрешения нужно упразднить, кроме отдельных отраслей, связанных с безопасностью граждан и страны.

Мы приняли в конце 2009 года закон об упрощении условий ведения бизнеса, которым вводится принцип молчаливого согласия: отправил предприниматель пакет документов чиновнику, и если ему не ответили в установленный срок, он имеет право работать.

А пока каждый чиновник хочет создать свою монополию через лицензию. Мы ненормальная страна для современного бизнеса. У нас - более 80 видов лицензий, более 80 контролирующих органов. Психологически здоровый предприниматель в таких условиях не выживет.

Внутренний рынок и внутреннее производство будут развиваться, когда армии чиновников на законодательном уровне отрубят руки, пальцы и лишат возможности приходить и проверять - строить свое благополучие на поборах с бизнеса. Тогда мы будем говорить о развитии внутреннего рынка.

- В 2009 году практиковались налоги наперед и невозвраты НДС. Как вы относитесь к этому?

- Отрицательно.

- Почему существует такая практика, по вашему мнению?

- Чтобы этого избежать, нужно менять законодательную базу. НДС, по большому счету, находится в тени, и есть много возможностей, не уплатив его, забрать деньги из бюджета.

Если взять баланс по металлургам, то они не заплатили и десятой части того, что получили не по своей вине, а через контрагентов.

- Есть же и люди, которые честно работают.

- Я прекрасно знаю эти предприятия, они не раз обращались в налоговую администрацию, но она здесь ни при чем - виновата система!

- Тогда каким образом вы планируете возвращать НДС?

- Здесь нужно просто менять саму функцию этого налога. Это должен быть либо налог с последнего потребителя, либо налог с оборота. Все.

- У Юлии Владимировны в 2005 году, когда она стала премьер-министром, был один ключевой тезис - отмена НДС. Почему не получилось?

- Сергей Терехин уже разработал концепцию, которая предусматривает отмену НДС и введение налога с конечного потребителя.

- Что помешало?

- Для этого просто нужно реальное большинство в Верховной раде. Этот закон полностью прописан - от начала до конца. Я в свое время предлагала специальные счета по НДС, когда весь налог движется по отдельным счетам.

Это самая прозрачная модель. Взял счет и сразу понятно, где деньги "выпрыгнули", где "запрыгнули". Тогда меня не поддержали с такой радикальной идеей.

- То есть вам больше не хватает большинства в парламенте, чем поста президента?

- Абсолютно. Однако потом еще нужно не получить вето президента.

Льготы нужно монетизировать

- Что касается цен на газ для населения. Вы признаете, что после выборов придется их поднимать?

- Нужно говорить в целом о тарифной политике государства: должна быть ясная концепция. Сегодня модель дотационных сертификатов, которые работают в энергетике, себя не оправдала. Получается, что богатые люди экономят за счет государства. А бедные люди платят, но мы также понимаем, что за счет этого наживаются богатые.

Вот несколько цифр. Допустим, в 2006 году на электроэнергию люди тратили 40 гривен, это было 11% от минимальной зарплаты. Сейчас эта составляющая - до 6%.

В принципе, можно удерживаться на этой цифре, но Национальной комиссии регулирования электроэнергетики нужно четко определить, что тарифы должны быть 5 или 10%, например, от минимальной заработной платы.

- Однако НКРЭ контролируется Кабмином. Почему вы до сих пор этого не сделали?

- Не надо забывать, в каком политическом накале мы прожили последние два года. Экономическое решение должно быть обосновано, прозрачно и понятно. Его следует принимать в условиях политического консенсуса.

Необеспеченные люди, которым государство не может поднять доход, должны получать дотации, а богатым придется, конечно, жить по абсолютно другим тарифам. Не проводя эти реформы, мы замораживаем ситуацию в энергетике.

- То есть вы за монетизацию льгот?

- Да, но я говорю за себя. Думаю, мы в любом случае придем к монетизации льгот, но не сделаем это резко, потому что будет большой социальный протест. Есть опыт России, где это было сделано резко и воспринято людьми крайне негативно.

- Вы лоббировали отмену игорного бизнеса. Обычно эту инициативу связывают с таким же решением в России. Не было ли это политической договоренностью?

- Когда сюда приехали все российские компании, я месяц где-то в комитете не могла появляться, потому что туда пройти было невозможно: владельцы казино и игровых автоматов забивали все коридоры на этаже. Там уже прайс гулял за поправки.

Конечно, авария в Днепропетровске ускорила процесс принятия этого закона, но в любом случае мы бы его рассматривали. Ведь после закрытия российского рынка все их оборудование переехало бы к нам.

Украина превратилась бы в тотальный Лас-Вегас. Они готовы были отдавать оборудование бесплатно, за долю в бизнесе, но только чтобы оно работало.

- Они же сделали своеобразный Лас-Вегас в Сочи. Давайте сделаем у нас, за Киевом, это ж колоссальный доходный бизнес?

- Я так не думаю. Сначала нужно это искоренить, выйти на нулевую позицию и тогда можно рассматривать возможные варианты.

Если бы мы начали модель переводить в какую-то зону, там бы образовался такой зоопарк, что не дай Бог. У нас пока об этом говорить нельзя: госконтроль приведет к коррупции, государственная монополия приведет к потере денег для бюджета. Все.

Сегодня нет модели, которая бы эффективно работала с пользой для бюджета. Должно пройти время.

- Существует ли модель борьбы с интернет-клубами, под которыми маскируются игорные клубы?

- Есть. Нужно, чтобы президент четыре раза стукнул по столу, снял пару руководителей контролирующих органов, еще пятерых пообещал снять, и модель заработает, аж гай буде шуміти. Просто нет такого подпольного заведения, о котором бы не знали контролеры.

- Как вы относитесь к Антимонопольному комитету?

- Слава Богу, никак к нему не отношусь.

- Как вы считаете, это нормально, когда он жалуется, что у него нет кадров для исследования рынка, и принимает по четыре тысячи решений в год?

- Все эти модели - стандартизация-сертификация, АМКУ, контроль над ценами... Лучше всех их распустить, а потом заново строить, потому что это извращенные модели.

- Был похожий пример с ГАИ...

-  Здесь надо исследовать опыт других стран, как там выстроена модель, при которой работники ГАИ не берут взяток.

А сугубо экономические барьеры, которые есть в стране, реформировать нереально. Чиновники все равно найдут закоулки и загогулины, которые опять переложат на плечи предпринимателей.

- Это как с закрытием Тендерной палаты?

- Да. Все равно как-то там выжили и как-то там пристроились. Так и здесь: лучше вообще ликвидировать, а потом разберемся.

- И о вас лично. Вы утверждаете, что не занимаетесь бизнесом, но во сколько вы оцениваете бизнес вашей семьи?

- Я бы не взялась в период кризиса оценивать. Могу сказать, что не завидую своему мужу, потому что ему сейчас приходится содержать и детей, и меня, и всю мою политическую деятельность. Знаю, что для него этот год был очень сложный.

- Ваша семья является одним из спонсоров Блока Юлии Тимошенко?

- Такого никогда не было.

- В случае проигрыша во втором туре, вы готовы пойти в конструктивную оппозицию?

- (Смеется.) Я бы так сказала: в экономической конструктивной оппозиции мы и так уже находимся несколько лет.

Если серьезно - готовы, конечно. Мы и работу парламентского комитета постарались таким образом выстроить, чтобы экономическое сознание, профессиональное понимание ситуации побеждало политическую составляющую.

Далі буде....