Валерія Гонтарєва: Нацбанк спровокував ревальвацію

Голова інвестиційної ради КУА "Інвестиційний Капітал Україна" та колишній керівник ING Bank в Україні Валерія Гонтарєва - це сильний щиглик по носу чоловічої самозакоханості. І ще більший щиглик по носу тих, хто вважає себе геніями в економіці.

Дивно  не те, що вона рідкісний приклад жінки, яка не просто займає високий пост, але і реально приймає ключові рішення. Більш за все вражає те, що Гонтарєва - одна з небагатьох в Україні, хто має дійсно глобальне бачення процесів в економіці, і, що найважливіше, має сміливість говорити про такі речі, про які деякі чоловіки бояться сказати вголос.

Зустріч з Гонтарєвою відбулася в її новому офісі в бізнес-центрі напроти київського оперного театру. У відремонтованому приміщенні стояли великі столи та покривалися пилом десяток стільців.

Наприкінці 2007 року Гонтарєва пішла з ING і почала створення власного інвестиційного банку. Справи у компанії пішли добре, але тут почалася криза. На певний час довелося відмовитися від планів розширення штату і величезний офіс буде ще довго порожніти.

У самої Гонтарєвої виявилася маса вільного часу. Нам вдалося застати її напередодні від'їзду на відпочинок. За зізнанням самої фінансистки, це далеко не найгірших спосіб пережити кризу. Вона розповіла про своє бачення причин фінансової кризи і від души "пройшлася" по Нацбанку.

 - Валерия, вы - банкир с многолетним стажем. Какой вам видится нынешняя ситуация в финансовой системе Украины?

- Еще в начале этого года мне было совершенно очевидно, что тяжелым будет не только 2008, но и 2009 год. Было понятно, что финансовые рынки и рынки капитала будет лихорадить, а когда последствия достигнут реального сектора экономики, ситуация станет даже опасной. Но масштабов того, как это будет происходить, честно говоря, мы себе не представляли.

Самой интересной в середине этого года была тема ревальвации гривны, о которой я неоднократно говорила. Я спрашивала специалистов Национального банка и других участников рынка, кто мог бы ответить, откуда у нас взялась ревальвация гривны?

И самое главное, что мне не давало покоя, то, что рекордная сумма покупки валюты в международные резервы Нацбанка произошла в июле этого года. Это 2 миллиарда долларов. Мне никто на этот вопрос ответить не может.

С начала года мировые финансовые рынки и рынки капитала были закрыты, состоялись единичные сделки по привлечению средств: Мироновский хлебопродукт провел IPO на сумму 320 миллионов долларов и несколько небольших сделок в агросекторе на общую сумму 300 миллиона долларов.

Однозначно, никаких больших инвестиций в Украину не наблюдалось. Единственное, что мы видели, - еще расчеты по продаже одного или двух банков, и основной ресурс притока прямых инвестиций и продажи валюты был от наращивания капитала банковской системой.

Все банки с иностранным капиталом наращивали капитал. Особенно активно ВТБ и "Сбербанк России". Но все это я бы оценила миллиарда в три долларов.

Но мне постоянно показывали статистику, что у нас за январь-июль положительное сальдо платежного баланса составило 8 миллиардов долларов.

Я все время говорила: "Господа, если у нас кто-то в неправильную колонку статистики занес какую-то цифру, то это не значит, что мы теперь все друг другу это должны показать, и этому радоваться".

Международные рынки закрыты, мировой кризис бушует, никаких инвесторов днем с огнем не найти... А у нас только в июле НБУ покупает в резервы более 2 миллиардов долларов.

Если посмотреть статистику, то это самая большая сумма за месяц за всю историю Украины. До этого была лишь одна крупная сделка в истории Украины - это приватизация "Криворожстали", по которой мы обслуживали валютные потоки, когда практически 5 миллиардов долларов было продано в Нацбанк одноразовой сделкой.

- Вы думаете, произошла ошибка в расчетах?

- Я очень долго не могла понять. Было совершенно очевидно, что на закрытых рынках никаких инвестиций в Украину быть не могло. Рынок акций падал, рынок облигаций был более-менее активным, но портфельный инвестор из Украины бежал. Практически все нерезиденты конвертировались и ушли на курсе 4,6 гривен за доллар.

Кто же продавал валюту по 4,6? С кем боролся Национальный банк, когда вводил двадцатипроцентное резервирование по депозитам от нерезидентов? Не видя этой всей статистики, мне это тяжело сказать. Есть поверхностные данные. Но когда вы пытаетесь их развернуть глубже, чем поверхностную картинку, ничего не находите.

Я себе представляла так, что от материнских компаний могли заходить деньги на дочерние структуры. Самое большое вливание сюда делали западные банки. Они, не переставая, наращивали свои объемы заимствований и кредитования. И по большому счету, они нам и закрывали отрицательное сальдо торгового баланса.

- А какие тогда были цены по NDF (беспоставочный, то есть не требующий поставки, форвард, который показывает ожидаемый рынком через определенный промежуток времени курс валюты - авт.)? Может, делались прогнозы еще более глубокой ревальвации, и на этом кто-то решил сыграть?

- Обычно NDF - это очень простая математика, как и любой форвард. Берется сегодняшний спот (текущий курс валюты - авт.), берется разница в ставках между безрисковой ставкой в гривневых активах (государственные облигации в гривне) и ставкой по безрисковым долларовым активам, пересчитывается и делается надбавка. Вот вам, что такое NDF.

Почему он сегодня дорогой? Первое - потому что спот очень дорогой. А во-вторых, потому что процентный риск по гривне уже не 11%, как раньше, а 30%, а в долларе наоборот: не 4% как раньше, а 1,5%.

Поверьте мне, профессионалу, который думал все время, как же воспользоваться возможностью и поиметь какой-то спекулятивный доход на том, что ты имеешь доступ в Украине и за рубежом (на разнице процентных ставок и разницу курсов - ожидаемого по NDF и реального - авт.).

Нормальной легальной перекачки этих двух механизмов нет, особенно в больших масштабах. И практически никто этим здесь не занимался, потому что если ты играешь на одной части NDF на спотовом рынке, то попадаешь в страновой риск. Хочу повторить еще раз: в июне-августе нерезиденты не только не занимались спекуляциями на нашем форексном рынке, а массово с него бежали, покупая валюту по 4,6.

- Может быть, избыток доллара был связан с тем, что большая сумма заходила для приватизации?

- Вы думаете, ее тут же продавали в гривну? Если что-то даже собирались приватизировать, никто бы до последнего момента валюту не продавал, особенно в размере двух миллиардов долларов. Что тут собирались приватизировать на два миллиарда? Ведь ни до одного официального приватизационного тендера дело так и не дошло...

- Вы сказали, что знаете причину большой продажи...

- Теперь я знаю ответ. Когда Нацбанк в апреле-мае сжал ликвидность гривны (ограничил количество денег у банков - авт.), каждый хватал доллары. У нас кредитовались в долларах все, кто не имеет ни копейки валютной выручки, начиная с населения и кончая любой компанией.

Возьмите тот же "Мироновский хлебопродукт". Он производит куриное мясо и продает его здесь, на локальном рынке. При этом он успел сходить на евробонды в 2006 году, на IPO в 2008 году, успел заимствовать здесь в долларах. Почему в долларах? Потому что дешевле. Почему дешевле? Потому что стабильная валюта, потому что мы верим в гривну.

Раньше, пока НБУ не начал сжимать ликвидность в гривне, была пропорция по выдаче кредитов в гривнах и долларах. Здесь же, из-за сжатия гривны, кредиты в долларах выдавались и тут же продавались.

Мы говорим, откуда же взялась эта безумная продажа? На самом деле Нацбанк сам же ее и спровоцировал. А нам рассказывал: "вы же видите - продают, а мы покупаем в резервы".

Самый главный вопрос и опасность нашего рынка, что мы сделали это не прямыми или даже не портфельными инвестициями. Мы сделали это простым банковским кредитованием. Особенно постарались банки с иностранным капиталом, так как, из-за закрытия рынков капитала, только они имели доступ к дешевому финансированию.

Где же был хваленный западный риск-менеджмент, когда в гонке за место на рынке они не поняли, как сами спровоцировали валютный дисбаланс! То есть ревальвацию мы сделали неправильным регулированием и пониманием процессов.

- Теряли ли банки во время проведения ревальвации гривны?

- Меня всегда очень удивляет, когда даже банкиры говорят: "Банкам надо вернуть доллары, поэтому им надо разрешить их купить". Если банк купит доллары, то у него появится валютная позиция. Значит, ему этого не нужно делать. Он выдает кредит в долларах, и погашается он тоже в долларах. А вот заемщики, которые тогда продали доллары, сейчас теряют огромные деньги на курсовой разнице.

Кроме того, всем очевидно, почему у нас отрицательное сальдо торгового баланса: потому что у нас есть большой покупатель, импортер газа - НАК "Нафтогаз".

А у него в течение года постоянные кассовые разрывы. Когда у компании нет денег, ей не за что купить валюту. Потом ей дают субсидию из бюджета, она выходит на рынок и покупает. Но ведь Национальный банк это все знал. И рассказывал нам, что идет ревальвация, даже в тот момент, когда были расчетно-кассовые разрывы НАК "Нафтогаз".

Я считаю, что это была ошибка регулятора. И поэтому мы видим такую волатильность. Если бы тогда мы "провисели" на курсе 5-5,10 гривен за доллар, а сейчас ушли на 5,4-5,5, наверное, не было бы этого ментального шока. Который мы видим, когда курс перескочил с 4,6 до 5,5.

- То есть, на тот момент у "Нафтогаза" как раз не было денег?

- Финансовых документов "Нафтогаза" вы никогда не увидите, их не видит и еврорынок. Мы можем только догадываться.

Единственный, кто нам создает отрицательное сальдо текущего счета - это большой импортер. Если импортер у вас не покупает, то считайте, что у вас приток валюты, и вы покупаете ее в резерв. Но тогда не плачьте, потому что вы знаете, что когда вы ему дадите денег, он у вас купит - просто ему продайте.

- Существует две версии, почему НБУ провел ревальвацию. Первая - что он под влиянием ситуативных факторов сознательно не хотел выкупать большие объемы валюты. Вторая - что он действительно боролся с инфляцией таким образом: потому что если он боролся с инфляцией, и это долгосрочная цель, у него тогда нет права отпускать курс сейчас в обратную сторону...

- Я верю в борьбу с инфляцией монетарными механизмами. Но меньше всего я верю в то, что ревальвация может нам в этом помочь.

Ошибка была в том, что никто не осознавал происходящего. Ведь действительно шел огромный поток денег. Простите, но в стране 355 человек, которые смотрят на платежный баланс.

Они должны были понять, что, если рынки закрыты, если инвестиции сюда не идут, если их получить неоткуда, то откуда вы видите этот приток денег? А после этого подумать, насколько он будет долгосрочным. И не использовать ревальвацию ситуативно.

"ЕСЛИ КТО-ТО В ВАШ КОРИДОР ВЕРИТ, ВЕДИТЕ СЕБЯ СООТВЕТСТВУЮЩЕ..."

- Что вы думаете о рекомендациях международных сообществ отпустить гривну в свободное плавание?

- Я лично с этим не согласна, и пыталась отстаивать свою позицию на многочисленных рабочих группах. Хотя сейчас вы, наверное, скажете, что я такая храбрая потому, что больше не банкир, подконтрольный Нацбанку (смеется).

- Это объективная история. Мы же знаем, что Нацбанк одним звонком казначеев снимает...

- Я на самом деле еще при господине Яременко (Сергей Яременко, бывший руководитель валютного департамента НБУ, сегодня советник министра экономики и главный оппонент Владимира Стельмаха - авт.) была одним из его ярых оппонентов по либерализации рынка. Он всегда со мной везде спорил. Поэтому о том, как я боролась за либерализацию украинского рынка, знают все.

Но как человек, который боролся семь лет за либерализацию, я вам скажу: сейчас ничего либерализовать не нужно. Сейчас надо оставаться в таком состоянии, в котором мы есть.

За пять последних лет Нацбанк просто обязан был провести либерализацию. Тогда мы смогли бы избежать того, что происходит сейчас. В Украине было бы свободное курсообразование. Но теперь мы получили долларизированную экономику.

Сегодня отпускать курс, даже под воздействием всех совершенно адекватно мыслящих международных финансовых организаций - очень жесткая мера по отношению к этому рынку. И, скорее всего, она уже ничего не даст.

Расскажу, почему я так думаю. У нас экономика очень сильно долларизирована. Совершенно любой мог получать кредиты в валюте, и при этом эти люди не были экспортно ориентированы, а компании занимались локальным бизнесом. Поэтому мы получили экономику, полностью "подвязанную" на риск доллара.

Зарегулированный форексный рынок - это плохо функционирующий спотовый рынок и абсолютное отсутствие форвардного рынка, позволяющего иметь хеджирование от валютных рисков. То есть "подвязана" вся экономика, "подвязано" население, у которого 90% кредитов - валютные.

- И все же, что будет, если отпустить гривну сейчас?

- Теперь сказать, что мы наконец-то отпускаем гривну в свободное плаванье - простите, это будет больше похоже на неадекватное поведение. Нужно хотя бы еще несколько лет, чтобы выйти из жесткой привязки всех бизнесов и всех физлиц к валюте.

Конечно, это можно сделать совершенно жесточайшими мерами в одну ночь, как сделано было в Аргентине: переконвертировать все валютные активы и пассивы в локальную валюту по курсу Нацбанка. Затем ввести 100% продажу валютной выручки, а после этого - отпускать. Но я не думаю, что мы последуем их примеру.

Мы должны прийти к свободному курсу. Меня сегодня как "великого специалиста" рынка все спрашивают: "Лера, какая будет гривна, какой будет курс?" Я говорю: "Ребята, рынка свободного нет. Как ты можешь найти баланс курса на несвободном рынке, если без участия Нацбанка в форексном рынке никто не представляет свою жизнь: как при девальвации, так и при ревальвации?"

Мне не совсем понятно или совсем не понятно поведение Совета Нацбанка. Зачем он устанавливает какие-то коридоры? Кто в ваши коридоры верит? Нерезиденты никогда не верили. Нерезидент-инвестор, или шел на валютный риск, или покупал хедж через NDF.

Вы знаете, Украина никогда не была в рейтингах инвестиционного уровня. Тут были только рисковые инвестиции, только хедж-фонды. Тут другого портфельного инвестора в природе не было. Здесь не было даже инвестора, который называется real money. Мы еще вернемся к тому, кто обрушил нам рынок и почему...

Значит, в валютный коридор верили резиденты. Но если кто-то в ваш коридор верит, то и ведите себя соответствующе. Потому что как только пробьет ваш коридор, вы увидите на всех улицах людей, меняющих деньги в ларьках.

- Вы - первый человек, который об этом вслух говорит. Нет, есть еще Яременко, который теперь уже не боится об этом говорить. Хотя он раньше не особо боялся...

- Он никого никогда не боялся. Просто вставал и говорил. Но я всегда была его оппонентом. Потому что он всегда был за гривну как якорь, а я всегда была за либерализацию, как определение курса рыночным путем.

Но теперь то, что я пытаюсь сказать: если мы это не сделали вовремя, делать это шоковой терапией сейчас нельзя, потому что вы ничего не выигрываете.

Вот в 1998 году кризис чем отличался? Вы, проведя девальвацию, могли кому-то в два раза меньше выплатить по локальным государственным долгам. Сейчас ничего этого нет. Поэтому вы, или разорите бизнес, или люди перестанут платить. Вы никому не поможете.

Например, новая цена за газ, предположим лучший вариант - 320 долларов. Нам нужно его пересчитать в гривну по 7 гривен за доллар, а после этого еще выставить цену людям. А после этого они нам не заплатят. Кому мы помогли?

Что еще меня всегда удивляло в Нацбанке? Сейчас они уже начали продавать валюту на межбанке, но вначале вышли и заявили, что у нас там спекулянты какие-то.

Спекулянты, не спекулянты... Вы (к НБУ- авт.) покупали валюту в резервы последние три года. Вы сделали ваши резервы на 38,6 миллиардов долларов за счет спекулянтов - как бы вы их не называли. Они сюда пришли ненадолго, но вы купили их валюту. Вы под покупку доллара делали эмиссию. Вы нам все время декларировали, что у нас денежная эмиссия идет только под валютное покрытие. Вы всегда этим гордились и всем это рассказывали. Так куда же вы спрятались, когда эта эмиссия начала сжиматься в другую сторону?

Вы же только за это лето купили в резервы более 3 миллиардов долларов по 4,75 гривен! А теперь, продав на кризисе 3 миллиарда, все начали причитать. Почему вы нам теперь рассказываете, что это для критического импорта? В какой момент у нас критический импорт начинает оплачиваться не субъектами хозяйствования, а из резервов Нацбанка? Я сразу спрашиваю: может быть, мы готовимся к войне?

"Я НЕ ПОТОМУ ЗА ДЕНЬГИ МВФ, ЧТО НАС ПЯТЬ МИЛЛИАРДОВ СПАСУТ"

- Президент рассказал, что в следующем году Украине предстоит возвращать огромные долги. Что вы думаете об этом?

- Я прослушала внимательно нашего Президента. Тут я с ним согласна: резервы для того и резервы, чтобы поддерживать страну в сложный момент. Дальше - почему-то у него огромные корпоративные долги рисуются на горизонте.

Если мы посмотрим внимательно, то публичных долгов на весь украинский рынок до конца года - 1,3 миллиарда долларов, а на следующий это будет 4,35 миллиарда.

Украина ведь еще не попала в глубокие публичные международные заимствования - туда, в основном, имели доступ банки с иностранным капиталом.

Если не учитывать банки с иностранным капиталом и зарубежные компании, то картинка выглядит более-менее стабильной: 547 миллиона долларов в 2008 и 1,2 миллиарда долларов в 2009 по банковским синдицированным кредитам и 1 миллиард долларов по еврооблигациям.

Почему Казахстан залез в долги, Россия залезла, а мы  - нет? Потому что у нас никогда не было инвестиционного рейтинга. И нам сегодня с этим повезло. Мы только туда вышли, наши чисто украинские банки, кроме "Приватбанка", по одному разу успели сделать евробонды, и все накрылось. Они по второму разу просто еще не успели одолжить.

Поэтому, если мы развернем обеспеченные залогом долги наших компаний по так называемым bilateral credit (двухсторонние кредиты или непубличные малые синдикаты - авт.), то, скорее всего, по ним будет тихая реструктуризация.

Если ему один банк дал денег, то дефолт сегодня не выгоден никому. Поэтому они спокойно отодвинут это все во времени и пространстве...

- То есть, это даже не оффшорное финансирование?

- Нужно очень внимательно рассмотреть синдикаты. Вот мы откроем статистику, и вы не увидите там ничего страшного. Что у нас есть страшное - это отрицательный текущий счет платежного баланса на 2009 год в двадцать два миллиарда долларов. Опять же, по торговым операциям, потому что схлопнулся наш главный экспорт, но при этом растет импорт газа. Его нечем покрывать, какими-то заимствованиями, потому что никто никому не дает денег.

Тут начинается проблема этих 22 миллиардов. Когда мы рассказываем про первый транш в 5 миллиардов от МВФ в 2009 году из общей линии в 14 миллиардов, все время хочется сопоставить 22 и 5. Ну никак оно у вас не сойдется! Значит, нужно делать другие жесткие шаги. Недавно на заседании Кабинета Министров Юлия Тимошенко говорила на самом деле правильные вещи. И я думаю, что, скорее всего, ей это подсказал МВФ.

Почему я - за деньги МВФ? Не потому, что нас сейчас 5 миллиардов спасут. А потому, что придется придумать, как значительно уменьшить эти прогнозируемые 22 миллиарда. А взять 5 миллиардов Фонда и всех успокоить, что осталось найти всего семнадцать. И это сделать можно.

- А какие ресурсы у нас есть для покрытия дефицита?

- Приватизация - вечный ресурс. Нашу электрогенерацию, я думаю, много кто захочет купить в стратегических целях. Ближайшие северные соседи. У них очень хорошо пока с деньгами, они даже Исландии помогают (смеется). Но если не покупают другие, значит, придется пускать соседей, нравится нам это или нет. Скорее всего не купят "Укртелеком", но купят Одесский припортовый.

Опять же, первый раз Юлия Владимировна заговорила, а не провести ли нам переговоры, чтобы во время кризиса платежного баланса нам разрешили поднять пошлины на импорт? Пошлины на импорт - первое дело, чтобы тормозить импорт. Все - в сапоги компании "Скороход" (смеется). На самом деле, ведь это очень правильно. Уменьшить импорт - это способ помочь своему платежному балансу, чтобы не девальвировать гривну.

- Чем нынешняя ситуация еще отличается от 1998 года?

- Сейчас уже много частного бизнеса и глобализация приводит к тому, что меняются собственники бизнеса. Ментально многие собственники к этому не готовы. Они думали, что стоят миллиард. Чтобы понять, что они реально стоят очень мало, нужно еще полгода.

БАНКИ НЕ ПРОДАВАЛИ ВАЛЮТУ, ЧТОБЫ КРЕДИТОВАТЬ В ГРИВНЕ. КОРПОРАЦИИ ИМЕННО ЭТО И ДЕЛАЛИ

- Как вы оцениваете нынешнее состояние банковской системы?

- Почти 50% банковского капитала находятся в западных руках. Мы долго плавали в эйфории от этого, но месяц назад перестали. И все же, материнским структурам очень сильно помогают свои правительства. Поэтому все-таки Нацбанк сказал правильно: за капитализацией сначала обратитесь к своим "мамам".

И практически каждый, я думаю, своих "дочек" будет рефинансировать. Не в плане увеличения пассивов для кредитования новых клиентов, а в плане продления тех линий, которые есть. Если эти линии не продлить, самим же и придется спасать дочерний банк.

Но, я думаю, Нацбанк все же должен поддерживать банковскую систему ликвидностью. Нельзя поддержать всех, но двадцатку системных точно. Помогать придется позже, потому что проблемы начнутся, когда в реальном секторе начнутся невозвраты. Сейчас этого еще нет, поэтому "помогать" сильно звучит.

- А насколько сейчас велики курсовые риски для банков?

- Когда мы говорим, что "Надра" получили рефинансирование в НБУ для погашения внешнего долга, нужно четко себе представлять, о чем идет речь.

Я не думаю, что у банка "Надра" была открытая валютная позиция на 100 миллионов долларов. Ему, по большому счету, нужно закрыть разрыв - между тем, что ему должны в будущем, и тем, что он должен вернуть сегодня. Это создает напряжение на валютном рынке. Я бы на месте Нацбанка просто делала бы своп (продажа долларов за гривну с обязательством обменять обратно через время - авт.). И на резервах бы это не отражалось: я сегодня тебе даю доллары, а ты мне их вернешь завтра, когда тебе вернут твои клиенты.

Другими словами, никто из банков не продавал валюту от евробондов, чтобы потом кредитовать в гривне. Получил доллары, доллары выдал. С корпорациями другой вопрос: они именно это и делали.

С банками - другая история. Ты выдал доллары на 20 лет в ипотеку, а возвращать тебе через три года. У тебя разрыв по срокам, а не валютный. Можно сегодня это четко расписать: кому мы дали рефинансирование, с кем мы "свопили" валюту. И ситуация не будет такой жесткой, но надо это делать.

- Где же будут банки брать деньги для кредитования в следующем году?

- Конечно, очень хочется сказать, что за счет плановой эмиссии денег. С другой стороны, хочется спросить, кого мы сейчас хотим кредитовать, для развития какого бизнеса?

Очень важно, на мой взгляд, поддержать существующий сегодня уровень. Нам не надо, чтобы сейчас кто-то хотел произвести еще больше металла или стройматериалов, чтобы построить еще больше домов, которые никто не купит, потому что в банках нет денег.

Хотя если вы меня спросите, кого нужно кредитовать: население или коммерческую клиентуру, - я скажу: коммерческую клиентуру. Она есть работодатель для населения.

- Экспортеров вечно хотят заставить модернизировать производство с учетом новых цен на газ. Понятно, что, когда они получали сверхдоходы, этого не делали. Но сейчас прижало. Может быть, кто-то все же захочет за кредитные деньги дооборудоваться?

- Какие у наших экспортеров появились амбициозные планы в жизни? СКМ пошел и купил компанию по производству коксующегося угля в Америке. Я сама расчеты не производила, но читала анализ "Ренессанса", где сказано, что они в полтора раза переплатили. То есть, нужны коксующиеся угли - я пойду и в Америке по любой цене их куплю.

Сейчас им нужно заплатить за эту компанию 2,5 миллиарда долларов. Так вот: мы хотим этому экспортеру профинансировать эти 2,5 миллиарда? Они же не пошли уменьшать потребление газа - они пошли покупать новый объект в Америке. Хотя то, что делает Америка, будет расхлебывать еще весь мир...

И вообще, никто еще не понял, что делает весь мир. Об этом будут написаны книги. Потому что за безграничную эмиссию, которую сейчас делают, кто-то ответит. Вот мы говорим: "Где нам брать деньги на развитие?" А американцы со своими огромными дефицитами просто выбросили из своих бюджетов триллионы, не обеспеченные ничем.

Когда я писала рекомендации в Кабмин или в Минфин, мне даже было неудобно написать: "а не выкупите ли вы вот эти бумаги?"

Потому что мне хочется спросить, а почему они должны их выкупить? Что, у Минфина денег нет? Так может быть, мы эти бумаги обменяем на государственные? Просто потому, что государственные бумаги вы можете эмитировать и раздавать их вместо денег. А инвесторам спокойнее сейчас держать государственные, чем корпоративные бумаги. Но мне каждый раз неудобно даже об этом говорить.

В Америке нет вопроса "неудобно", видите? Там брандспойтом заливают. И Европа стала этим же заниматься. И мы увидим, что из этого будет...

- Тогда, может, имеет смысл сделать эмиссию и удерживать курс на этом уровне?

- Эмиссия гривен только поможет нам быстрее терять резервы. Наоборот, она будет стимулировать покупку, потому что у людей будут деньги. Поэтому ее сейчас тоже гнать неразумно.

С другой стороны - кому ее гнать, кого рефинансировать? Мы везде ожидаем рецессию. Все поменяли свои прогнозы по украинской экономике. Пишут, что у нас будет рост не 7%, а 6%, не 6%, а 5%. Я не знаю, в каком секторе экономики они его видят. Я поменяла свой прогноз на то, что рост будет нулевым или даже отрицательным.

- То есть, не имеет смысла никого стимулировать?

- Нет, нужно просто помочь банковскому сектору спокойно пережить кризис. И средства давать не так, как у нас сегодня - не больше 60% регулятивного капитала.

Почему? Весь мир под залог активов, под залог прав на кредиты рефинансирует огромными объемами. Я бы ввела систему ограничений. Тут вы на это можете рассчитывать, а тут - на это. А дальше ограничение по портфелям, как их строить, ограничение по срокам привлечения и размещения - отдать на откуп банкам.

Банкиры за это несут ответственность. Они и посмотрят аккуратненько, где те отрасли, где виден рост и спрос. Вот и все.

Притом, на мой взгляд, нужно забыть про инфляцию. Никакой инфляции не будет, когда на все товары цена идет вниз - только тарифы за газ и транспорт сильно вырастут, но это не более 10% нашей инфляционной корзины. Единственное, мне не совсем понятно, как у нас бензин остается на прежнем уровне, если мировые цены упали почти вдвое?

Продолжение следует