Голова офісу ДФС по роботі з великими платниками податків Ігор Процай: деолігархізація до зупинки заводів має мало відношення

"Процай всегда отвечает на телефонные звонки. К нему можно прийти неофициально и обсудить проблему", – так отзывается о главе офиса ГФС по работе с крупными налогоплательщиками Игоре Процае один из представителей ТОП-10 крупнейших компаний.

Руководитель другого предприятия в неформальном разговоре с ЭП отличительной чертой Процая называет приблизительно то же – выйти с ним на связь можно в любое время суток. А если у зарегистрированной в центральном офисе компании проблемы с местными фискалами – тоже надо звонить ему.

"И вообще, возможно, это прозвучит странно, но… он нормальный", – слегка задумавшись отзывается бизнесмен.

К слову, во время общения ЭП с главой центрального офиса телефон у него звонил постоянно.

Во время подготовки этого проекта бизнес высказал массу жалоб на работу ГФС в целом, и офиса в частности. Тем не менее, большие компании воспринимают главу офиса как своего опекуна, и если уж решать проблему, то напрямую с ним, а не через посредников.

Кураторство крупного бизнеса – нервная работа. В арсенале больших налогоплательщиков - высоквалифицированные юристы, рычаги лоббизма, прямого давления. Руководители и собственники крупных компаний время от времени переходят на крик, иногда хлопают дверью. В судах они сильные противники.

В разговоре с ЭП Игорь Процай отмечает, что именно поэтому в центральном офисе возникают свои сложности с заполнением вакансий. Молодым кадрам сложно противостоять напору представителей крупных компаний, а фискалы-профессионалы в дефиците.

Процай – скучный и формализованный собеседник. Чувствуется закалка опытного налоговика. Вместо того, чтобы говорить простыми человеческими категориями, он сыплет штампами. Он максимально осторожен в высказываниях и упрямо избегает любых разговоров о политике. Ведь любое высказывание от души может стоить ему должности. Желающих ее занять ох как много.

***

- На публичных площадках, например, заседаниях парламентского комитета по вопросам налоговой и таможенной политики, всегда присутствуют представители крупного бизнеса. Они лоббируют свои компании, часто играют на публику, презентуют доклады, время от времени громко возмущаются. Ваша работа с крупным бизнесом скрыта от телекамер. С какими проявлениями лоббизма вы сталкиваетесь?

- Обязательное условие нашей работы – одинаковый подход ко всем представителям крупного бизнеса. Например, компании часто обращаются с просьбой предоставить методологические разъяснения той или иной законодательной нормы. И мы не можем одним ответить так, а другим иначе. Понимаете, они между собой общаются и без проблем могут обсудить работу налогового органа, на учете в котором стоят. Если подход к компаниям будет разным – это сразу же станет достоянием гласности.

- С кем вы чаще всего контактируете?

- С гендиректорами или финансовыми директорами компаний. Это те люди, которые непосредственно связаны с начислением и уплатой налогов.

- Согласно информации об уплате налогов сотней крупнейших налогоплательщиков, некоторые компании за полгода уплатили больше налогов, чем за весь 2014 год. С чем это связано?

- Да, такая тенденция есть. Она характерна практически для всех плательщиков в части перечисления НДС. Мы видим рост поступлений от налога на добавленную стоимость на уровне 20-25%. Этому есть сразу несколько объяснений.

В первую очередь достигнуть этого удалось за счет детенизации экономики. Это результат налоговой реформы, которая стартовала с января этого года и запуска системы электронного администрирования НДС.

Есть еще одна причина. Многие компании задействованы именно в региональных схемах уклонения от уплаты налогов. В региональных управлениях ГФС - смена руководства. Новые люди показывают лучшие результаты работы. Все это сразу же выливается в цифры.

Фото ГФС

- Крупный бизнес – это преимущественно международные компании, или же компании с долей иностранного капитала. Они гораздо более "белые", чем малые и средние предприятия. За счет чего такая детенизация?

- Да, согласен. Компании с иностранным капиталом у нас самые послушные налогоплательщики. Они показали меньший рост, чем компании украинского происхождения. Произошло не так обеливание крупного бизнеса, как очищение цепочек с его участием от скверных контрагентов.

- Вы упомянули о нескольких причинах роста поступлений. Что еще на него повлияло?

- Инфляция. Но тут я отвечу оппонентам, которые говорят о том, что доллар подорожал в три раза, и якобы поэтому мы должны собирать в три раза больше НДС. Разве мы получили в три раза больше рост добавленной стоимости? Нет. У нас в три раза повысились зарплаты у людей? Нет. Мы видим рост поступлений импортного НДС, но он только частично влияет на динамику общих поступлений по этому налогу. Влияние инфляции на доход от внутреннего НДС гораздо меньше.

- Кроме того у нас наблюдается сокращение потребительского спроса. Насколько его дальнейшее падение повлияет на динамику налоговых поступлений?

- Повлияет. Взять хотя бы сегмент реализации светлых нефтепродуктов. По сравнению с первым полугодием 2014 за аналогичный период 2015 физические объемы потребления бензина сократились, по разным оценкам, на 10-15%. Это много.

Падение произошло за счет сокращения спроса среди населения. Это означает сокращение рабочих мест на заправках, снижение мобильности населения, ухудшение благосостояния. Правда, могло быть и хуже, но уровень потребления удерживают сельское хозяйство и сегмент транспортных перевозок. Первым по-прежнему нужно сеять, полоть, убирать урожай, вторым – перевозить пассажиров и грузы.

- Вы наблюдаете такую динамику по всем отраслям?

- В той или иной мере. Объемы потребленной электроэнергии сократились всего на 6-7%.

***

- Запуск электронного администрирования НДС стал для бизнеса проблемой с точки зрения вымывания оборотных средств, регистрации накладных и пр. Что вы готовы предложить в качестве пряников, чтоб снизить градус напряжения и недовольства этой новацией?

- Запуск системы электронного администрирования согласовывался с Европейской бизнес-ассоциацией и Американской торговой палатой. Он исключит возможность каких-либо манипуляций с объемами НДС. В результате, численность проверок сократится. Это только начало. Будут и дальнейшие шаги.

- Вы о чем?

- О распространении общих правил уплаты налога на добавленную стоимость на всех сельхозпроизводителей.

- Речь об отмене не только льгот для аграриев, но и реформе упрощенной системы налогообложения. По прогнозам экспертов, это ухудшит бизнес-климат и приведет к сокращению поступлений в бюджет. Смогут ли крупные предприятия компенсировать эти недопоступления?

- Не может крупный бизнес платить за всех. Основными наполнителями бюджета в США являются физлица. Они дают 70% поступлений в казну. Мы пока до этой системы не дошли. Мы даже не можем внедрить везде кассовые аппараты.

Фото ГФС

- Каким будет экономический эффект от отмены льгот?

- Работа всех видов бизнеса в равных условиях может привести в дальнейшем к пересмотру налоговых ставок в сторону снижения.

- Или же к массовым протестам бизнеса и его уходу в тень. Вот мы повысили рентные ставки и компании сразу же заявили о сокращении инвестиций и сворачивании добычи газа.

- Откуда у вас такие данные?

- Американская торговая палата в своих письмах на имя министра финансов Натальи Яресько и ее профильных заместителей приводила конкретные цифры.

- Это то, что вы называете лоббизмом. Повышение рентных ставок имело кратскосрочный эффект и решило проблему с наполнением бюджета 2014 года и частично 2015. На тот момент источников для перекрытия потерь в связи с оккупацией Донбасса фактически не было. Было решено повысить рентные ставки и ввести военный сбор. Сейчас ставки ренты возвращаются практически к прежнему уровню. Таким образом мы даем сигнал инвестору, что в отрасль можно вкладывать.

- И все же, завтра мы отменяем льготы, что получаем послезавтра?

- Если льготы для аграриев оцениваются в 30 млрд грн, то я для себя понимаю, что в случае их отмены бюджет получит эту цифру. Аграрии сейчас получают двойной бонус (льготы при экспорте и возможность работать на едином налоге – ЭП) – львиную долю продукции они экспортируют.

Что нам дали более двадцати лет льгот? У нас в каждом уголке страны построены мощные перерабатывающие заводы? Мы делаем чипсы Pringles в каждой области? У нас есть мегаовощехраналища для всей Европы? Нет, нет и нет.

Эти льготы не трансформировались в инвестиции. От них нет результата. Украина – мощная аграрная страна. Аграрная отрасль генерирует существенную долю внешнего и внутреннего валового продукта. Не может экономика дотировать одну из своих ведущих отраслей.

- В рамках налоговой реформы правительство отменяло множество льгот. Как их отмена коснется в этом году именно крупного бизнеса?

- Например, в рамках налоговой реформы мы отменили льготы по налогу на прибыль для авиастроения. Это затронет "Мотор Сич". У них по итогам года к уплате получится очень большая сумма налога на прибыль. Мы сейчас работаем с ними, чтоб снизить риски неуплаты. Предприятие формирует финансовую "подушку" и постепенно уже авансирует этот налог.

***

- Президент и правительство взяло курс на деолигархизацию. Однако на практике это больше напоминает передел собственности с негативными экономическими последствиями. Например, такими как закрытие Черкасского Азота и Ривнеазота Group DF. Как в украинских реалиях провести деолигархизацию, но не убить при этом крупный бизнес?

- Это политический вопрос. Я не политик. Но могу вам сказать, что деолигархизация к остановке этих двух заводов имеет мало отношения. Есть условия рыночной экономики. Азотные удобрения производятся на основе природного газа. Для того, чтоб заводы работали этот газ необходимо купить, произвести удобрение и продать. Если эти удобрения конкурентоспособные и на них есть покупатели – эти заводы должны работать. Если они не конкурентны, логично, чтоб они были в простое.

- То есть вы говорите, что заводы были неконкурентоспособными? Group DF объяснила, что закрывает их "в связи с системным и беспрецедентным давлением на бизнес Ostchem".

- Скажите мне, кто им мешал работать? Есть газовая труба, которая подходит прямо к заводу, есть возможность либо производить этот продукт, либо не производить. "РивнеАзот" был хорошим плательщиком и регулярно платил налоги.

- О противостоянии между Дмитрием Фирташем и премьер-министром не говорит и не пишет сейчас только ленивый.

- Я не вижу связи между закрытием заводов и политикой. Если вы собственник бизнеса, который приносит вам деньги, я не вижу смысла в том чтоб закрывать его из-за политического давления на акционера.

- По итогам первого полугодия у нас есть два крупных плательщика, которые полностью прекратили платить налоги в бюджет: Донецкая железная дорога и "Стирол" Group DF. Насколько высоки риски того, что другие предприятия тоже перестанут платить? Как, по вашим прогнозам, будет меняться количество неплательщиков среди крупных?

- Сейчас продолжается процесс перерегистрации предприятий из окупированных территорий на подконтрольные Украине. Те, кто остановился, - это уже все. Они будут и дальше стоять. Думаю, тот же "Стирол" свою работу не начнет. Амиак - это высокорисковое производство. Людям, которые там работают, нужно обеспечить определенные условия безопасности. На данный момент вряд ли, если завод запуститься, кто-то сможет поручиться за безопасность технологических процессов. Те компании, которые перерегистрировались, продолжат работать.

Количество неплательщиков может увеличится. Но это будет зависеть от активности боевых действий. Трудно спрогнозировать деятельность холдинга Ровеньки-Антрацит без четкого понимания того, как будет складываться ситуация в окуппированной зоне.

Есть предприятия с мощностями в АТО, которые платят налоги в бюджет Украины. Это часть предприятий из группы "Метинвест", ДТЭК. Многие перерегистрировались на территории Украины, но физически не могут перенести мощности. Например, тот же Cargill. Компания построила новейший завод, он на солнышке так издалека блестел. Оставалось только работать и получать прибыль. Еще один завод построила турецкая компания "Эфес". Все это невозможно перевезти.

- Офисы по работе с крупными плательщиками ГФС расположены также в Луганске и Донецке. Что сейчас с ними?

- Я посещал их в июне. Луганский офис переехал в Северодонецк, Донецкий – в Мариуполь. Сотрудники офисов обеспечены техникой и связью. Сейчас я планирую реализовать один проект, и подключить их к системе видеосвязи ЦИСК. Это позволит им проводить аппартные совещания с Киевом в он-лайн режиме. Там собрались люди, которые хотят работать. Тех, кто не желает работать, скажу честно, мы держать не будем.