"Не работаем с Россией. Можно обеспечить мир продовольствием и без участия агрессоров" — Сергей Харин

Но за год войны украинский агробизнес все же смог адаптироваться к новым условиям, запустить экспорт в другие страны и еще раз подчеркнуть свою важность для всей планеты. "Экономическая правда" пообщалась с Сергеем Хариным — руководителем бизнеса Corteva в Восточной Европе — о реалиях и перспективах украинского агросектора.

— Сергей, в каком состоянии сегодня находится агробизнес в Украине?

— В Украине идет война, поэтому любая отрасль сейчас не в лучшем состоянии. Если сравнивать с 2021 годом, то наш агробизнес, безусловно, страдает. Украина потеряла более 20% аграрных земель из-за оккупации, в частности, на юге и востоке, где выращивают много подсолнечника, стратегической и очень важной для экономики культуры. Украина является одной из топовых стран по производству подсолнечника и первой в мире по экспорту подсолнечного масла.

Неизвестно, подготовят ли к посеву частично заминированные земли, освобожденные от оккупации в течение года. В приграничье, на севере, посев практически невозможен из-за постоянных обстрелов и действия запрета высевать высокие культуры — кукурузу и подсолнечник — в которых можно спрятаться.

Больше всего по бизнесу ударили сложности с экспортом. На момент сбора урожая 2022 года в хранилищах еще хранилось зерно прошлого сезона, которое невозможно было вывезти из страны из-за войны. Частично спас созданный "зерновой коридор", налаживание экспорта из портов по железной дороге, но Украина сейчас экспортирует минимум на 50% меньше зерна, чем в довоенные времена. Помимо того, переживания, будет ли голод в Украине из-за войны, бесполезны: мы производим столько продукции, что можем прокормить не только себя, но и еще до пяти таких стран по количеству населения, как Украина

Но последствия для агро будем ощущать еще в этом году точно. Заходя в 2023 году, каждый фермер — от маленького до крупнейшего агрохолдинга — считает деньги и риски, тщательно выбирает культуру, которую будет сеять. Скорее всего, вырастут площади именно подсолнечника на неоккупированных территориях и в регионах, где он раньше не был традиционной культурой. Вероятно, существенно уменьшится объемы кукурузы по разным причинам… Некоторые фермеры вообще хотят оставить земли без посева, чтобы переждать сезон и посмотреть, что будет дальше.

— Насколько украинский агробизнес смог адаптироваться за год в условиях войны?

— В первую очередь, фермеры пересмотрели, что сеять и на чем зарабатывать, руководствуясь изменяющимися текущими условиями. Если раньше в стране высевались по пять миллионов гектаров кукурузы, то в этом году будет три миллиона в лучшем случае. Поэтому и пытаются увеличить объемы подсолнечника и других альтернативных культур, чтобы получить хотя бы прибыль.

Во-вторых, это появление новых логистических направлений экспорта зерна — мы никогда столько не экспортировали зерна через наши западные границы по железной дороге и автотранспортом, но этого все равно недостаточно для тех объемов, которые производит Украина. "Зерновой коридор" был компромиссным решением, позволившим бизнесу удержаться на плаву.

В третьих, коммерческие отношіения. Когда риски увеличиваются, появляются более жесткие финансовые условия взаимодействия. Кредиты становятся дорогостоящими и невыгодными или исчезают вообще. Это увидели и в нашем сегменте рынка. Посевная в прошлом году выпала на первые месяцы войны, и, как бы трудно ни было, фермеры находили деньги, покупали сырье и засевали поля, потому что понимали — или искать деньги и сеяться, или оставлять поля пустыми и не получить ничего.

— Если говорить конкретно о фермерах, то как война повлияли на их деятельность?

— Наши фермеры с начала независимости Украины заботились о себе сами. У них никогда не было особых дотаций или поддержки. Выросло уже второе поколение аграрных бизнесменов, работающих полагаясь только на себя и свой опыт. Предыдущие кризисные годы научили их быть гибкими и быстро находить решение. Опыт выживания в сверхсложных условиях научил думать именно и о сегодня, и смотреть на два шага вперед. Эта адаптивность сработала и сейчас, хотя, безусловно, опыта войны ни у кого не было и его никому не пожелаешь. Многие фермеры мобилизовались и сейчас защищают нас. Остальные тоже перенастроились, отошли от первого шока и начали двигаться дальше в новых условиях.

К— омпания Corteva одной из первых заявила о выходе с рынка России после 24 февраля. Расскажите об этом, пожалуйста.

Corteva работала в России, у нас там был огромный бизнес, большая команда. Я отвечал за эту территорию. Но с началом вторжения компания сразу приняла решение прекратить все поставки в РФ, и в начале апреля мы официально объявили о выходе. Corteva была одной из первых и почти единственной крупной компанией — производителем семян и средств защиты растений, покинувшей этот рынок.

Общаясь с фермерами и бизнес-партнерами, мы почувствовали, что для них это важно, что такая крупная компания как Corteva, несмотря на значительные материальные потери, выбрала свои ценности вместо денег. Когда мы заявили о своей позиции, к нам в Украине даже начали переходить клиенты от продолжающих работу в России конкурентов. Мы подписали декларацию Минагрополитики Украины о сотрудничестве и договорились, что в следующие пять лет увеличим производство семян в Украине. И министерство зафиксировало, что Corteva — едва ли не единственный крупный производитель семян и средств защиты в Украине, покинувший Россию, и другие должны брать с нас пример.

— Как было принято решение покинуть Россию и какие последствия это повлекло за собой для компании?

— Corteva — это международная компания с американскими корнями, наша штаб-квартира находится в США. Решения такого рода принимаются на уровне высшего руководства Компании, где после оценки ситуации было решено начать выход из России. Конечно, это непростое решение, поскольку оно имеет последствия не только финансово-бизнесовые для Компании, но и для мировой продовольственной безопасности. Corteva является глобальным и ответственным игроком, который вносит существенный вклад в обеспечение продовольственной безопасности планеты. Мы пришли к выводу, что сможем продолжать выполнять свою миссию и без ведения бизнеса в России.

Что касается потерь, то из-за выхода из РФ компания не получила примерно 200 миллионов долларов США доходов. Но какие бы миллионы компания ни теряла, мы больше всего ценим человеческую жизнь и нравственные принципы. Факт, что в нашей стране идет война, а мы, косвенно, можем ее поддерживать, продолжая коммерческую деятельность в России, был для нас совершенно неприемлем.

— Процесс выхода уже полностью завершился?

— Почти. Процесс выхода потребовал времени, но сейчас практически уже все закрылось, отсутствует коммерческая деятельность.

— К сожалению, далеко не все международные компании разорвали сотрудничество с Россией. Как вы себе это объясняете, чем руководствуются такие бизнесы?

— Во всех компаниях разная культура и разные ценности. Думаю, они просто не хотят терять бизнес. Я это связываю именно с морально-этическими принципами, когда деньги важнее жизни людей. Каждый сам для себя решает, что от этого получит, что потеряет, какие репутационные риски понесет.

Для меня более важны компании, покинувшие рынок РФ. На мой взгляд, это бизнесы, в которых здоровая рабочая атмосфера, нормальный топ-менеджмент. У них нет стремления получить прибыль любой ценой. В такую компанию можно смело отправить работать своего ребенка и не волноваться, что он попал непонятно куда.

Кажется, Карл Маркс говорил, что капиталист за 300% прибыли продаст и родную мать... Так вот Corteva не такая, и многие компании в мире руководствуются другими принципами, кроме только прибыли... Это и есть этика бизнеса, ключевые ценности компании — поведение, когда есть ответственность не только за себя, за свой бизнес, но и за происходящее в мире.

— Как Corteva поддержала своих работников в Украине?

— С самого начала войны вопрос безопасности был главным. Помогали людям эвакуироваться в более безопасные города или другие страны. Создали чат, где поддерживали друг друга, искали жилье среди родственников и знакомых. Сейчас в этой группе мы продолжаем собирать средства для ВСУ. Также у нас есть система ежедневной проверки безопасности сотрудников. Каждый от себя или от своей команды отчитывается, есть ли какие-то проблемы.

Уже через две недели после начала войны мы начали свою обычную деятельность. На сегодняшний день многие вернулись в Украину, но некоторые сотрудники еще работают из-за границы в дистанционном режиме. Зимой мы даже стимулировали людей переехать туда, где меньше проблем с электроэнергией. В нашем киевском офисе мы устроили своеобразный хаб: установили генератор и открыли двери для всех членов семей сотрудников. Каждый может прийти к нам работать или учиться.

Сергей Харин, руководитель бизнеса в Восточной Европе

Corteva

Также в офисе есть бомбоубежище, куда мы все переходим во время воздушной тревоги. А возле нашего полтавского завода постоянно стоят дежурные автобусы, сразу перевозящие персонал в укрытие. Безопасность людей для нас на первом месте.

23 наших сотрудника были мобилизованы в ряды ВСУ. Также отдельно есть те, кто служат в терробороне. Мы поддерживаем связь с ними и помогаем, чем нужно. Трое сотрудников были ранены, мы поддерживали их лечение. Кстати, двое из них уже вернулись и продолжают служить в ВСУ. К счастью, потерь среди наших людей нет.

За время войны наша команда почти не изменилась. Всего у нас в Украине более 500 человек, которые продолжают успешно работать. Для компании это тоже сигнал, что сотрудники верят в компанию и доверяют ей. Выход из России также вдохновил команду и дал моральную мотивацию двигаться с компанией дальше.

— Компания Corteva с начала войны запустила ряд социальных и гуманитарных проектов. Расскажите, пожалуйста, о них.

— С начала войны мы направили около 2 миллионов долларов США для различных общественных организаций, которые помогают ВПЛ, людям с инвалидностью, детям, пожилым людям, а также способствуют восстановлению фермерства. Внутри компании мы создали совет по гуманитарной помощи. Раз в две недели она собирался, чтобы согласовать конкретные проекты.

Также работает наша программа TalentA — образовательная грантовая программа для поддержки женщин-фермерок. Она существует уже три года, и даже в условиях войны мы ее продолжали. Была разработана специальная программа обучения и повышения квалификации. Женщины учатся, затем представят свои проекты, чтобы получить грант. В 2022 году у нас было 9 победительниц, выигравших почти три миллиона гривен на развитие их бизнеса.

— Как поменялась работа компании Corteva в Украине с 24 февраля?

— Сейчас наша работа — это управление непредсказуемостью. Сложно понять, какая культура будет сеяться, на чем нам фокусировать производство. Планирование на 2–3 дня или на неделю вперед было нехарактерно для нас, но нам пришлось изменить подход и быть адаптивными.

Вкладом в стабильность бизнеса стала наша производственная база в Полтавской области. Наш завод работает с 2013 года и обеспечивает не только экспорт, но и украинских фермеров. Наличие производства внутри страны во время войны позволило фермерам не беспокоиться из-за импорта семян. Только во время боевых действий на Севере и Востоке мы предупредили, что не сможем самостоятельно доставлять сырье и предложили самовывоз с наших региональных складов. Сейчас мы уже вернулись в обычный режим и сами доставляем продукцию.

Ранее часть семян мы продавали через дистрибуцию, но в течение 2022 года перешли к исключительно прямым продажам семян в Украине. Мы увидели, что такая модель ведения бизнеса наиболее устойчива. Это также стало нашим конкурентным преимуществом, сработавшим в критические времена.

— Как война оказала влияние на продажи Corteva? Какие убытки понесла компания?

— Фермерам удобно работать с нами благодаря прямой модели продаж, мы ведь контактируем напрямую и видим, что и как у них происходит, как можем их поддержать. Поэтому в 2022 году Corteva даже нарастила количество фермеров, с которыми работает, примерно на 10% с 2021 года. Семенной бизнес компании остался практически на уровне довоенного сезона, а продажи средств защиты растений выросли на 14% по отношению к 2021 году. Поэтому мы удержались на плаву и даже закончили 2022 без финансовых провалов. Это очень важное достижение. К слову, экспорт семян нашей компании в 2022 году увеличился почти в 16 раз.

Но у нас есть сильная позиция, нас поддерживают аграрии, которые уважают нас как ответственного партнера и ценят наше патриотическое отношение к войне. Потому, думаю, часть рынка Corteva еще может вырасти. Мы оптимистично смотрим на 2023 год.

Что действительно тяжело — это непредсказуемость. Непонятно, что произойдет через месяц или два. Решение вопроса экспорта сильно помогло бы агрорынку восстановиться. Как только откроется "окно" и страна сможет свободно экспортировать, все быстро наладится.

— Большая площадь полей Украины заминирована и долго будет непригодной для проведения сельскохозяйственной деятельности. Как это влияет на ваш бизнес сейчас и может повлиять на перспективу?

— Мы провели определенную реорганизацию нашего присутствия. Перевели наших сотрудников с оккупированных территорий и организовали их работу в свободной Украине.

Эксперты говорят, что наша страна сейчас на первом месте в мире по уровню заминированности. Даже если завтра мы победим и Украина будет полностью освобождена, понадобятся годы на разминирование и возвращение в обычный режим. Думаю, это займет не один сезон.

Если говорить об оккупированных территориях, то складская инфраструктура и техника, которая там была, уничтожена или разворована. Для начала это нужно будет все восстановить. Многие наши партнеры, имевшие там земли, уже мысленно с ними попрощались. И это уже другая история — как инвестировать и искать деньги, чтобы после победы вернуть все хотя бы на довоенный уровень.

— Война открыла Украину миру и показала, насколько важно именно украинское зерно. Как вы думаете, какие новые возможности могут открыться для нас после войны?

— Это очень хороший вопрос. Мне нравится, что мы уже говорим и начинаем готовиться к тому, что будет после победы. Это зачастую звучит даже не только на высоких уровнях. Раньше Украину могли путать с другими государствами или не знать, где мы находимся. Сейчас мы получили свою субъектность. Хотя и очень высокой ценой.

Украина уже точно идет на Запад и рано или поздно будет в Европейском Союзе. К примеру, Польша почти за 20 лет в ЕС стала одной из сильнейших экономик в Европе. Думаю, в Украине будет так же, возможно, даже быстрее. Мы должны стать инвестиционно привлекательными, многие захотят вложиться в Украину.

Думаю, сами украинцы будут другими после этой войны. Мы поверим сами в себя, в свою силу, в свои возможности, в свою страну. Наконец избавимся от неполноценности и уже не будем просить помощи и советов, а будем знать сами, что и как нам следует делать. На нас уже смотрят с недоумением и мыслями, что нас недооценивали. Мы показали, что достойны и готовы быть наравне со странами ЕС и даже сильнее.

После нашей победы, что в первую очередь нужно будет сделать, чтобы помочь аграриям выйти из кризиса и лучше развивать агросферу?

Во-первых, это борьба с коррупцией. К сожалению, она никуда не делась, в том числе и в судебной системе. Иностранцы говорят, что наши правоохранительные органы как спортивная рыбалка: сначала ловят, а потом отпускают. Так вот, когда эта схема наконец-то сломается, система нормально заработает. И обеспечит работу других процессов, связанных с экономикой. Это относительно простые вещи, но реализовать их уже не так просто.

Что касается сельского хозяйства, то, по моему мнению, нужно завершить процесс с рынком земли, начатым до войны. Если земля является собственностью, ее можно продавать и закладывать, получать денежные средства, то есть она является реальным товаром, то происходит сильный толчок к финансированию. Это было и остается основой любых отношений в сельском хозяйстве. Поэтому после победы нужно довести до ума начатые процессы.

— Каков ваш прогноз на 2023 год для украинского аграрного бизнеса? Он будет лучше или хуже 2022 года?

— Учитывая, что посевная в этом году тоже пройдет в условиях войны, то 2023 год будет не лучше предыдущего. Мы потеряли оккупированные территории и нам пока не доступны для работы уже освободившиеся земли. Плюс ресурсная база. Мы не накопили достаточно резервов в 2022 году по понятным причинам. Количество имеющихся ресурсов и денег значительно меньше, чем в прошлом году. Хотя есть положительный опыт выживания в условиях войны. Для украинского агрорынка это логистика, новые каналы сбыта продукции. Они помогут нам в самых плохих условиях. Но однозначно будет непросто. Этот год будет один из самых трудных для нашего рынка.

— Чему этот год научил вас и украинцев в целом? Какие выводы и инсайты вам удалось вынести благодаря войне?

— В такие кризисные времена каждый понимает, что для него самое ценное в жизни. Если в течение двух часов ты должен решить, что забрать из своей квартиры, потому что можешь больше никогда сюда не вернуться, то оказывается, что фотоальбомы с детьми и родителями значительно важнее любой техники. Это такие эмоциональные моменты, связанные с собственными ценностями. И многие, с кем я общался в Corteva, испытывают то же самое.

Но мы стали субъектом как страна. Каждый из нас стал субъектом как гражданин. Украинцы сейчас – это одна страна, одна команда. Мы стали ощущать поддержку друг друга, научились стойкости и адаптивности. У всех это произошло по-разному, но мы все через это прошли, включая наших детей. Это определенный опыт и эмоциональная закалка. Нас уже трудно запугать, нам уже ничего не страшно. Поэтому это такие человеческие качества, так называемые soft skills, которые останутся с нами навсегда.

Лично я стал больше ценить помощь и поддержку людей, единство команды. Эта сплоченность в кризисных условиях очень важна. В то же время, я желаю всем, чтобы мы ее не потеряли, когда стресс войны закончится, и больше не будет такого эмоционального давления.