Бизнесмен Игорь Тынный: Если сейчас строить солнечную электростанцию промышленного масштаба, ее окупаемость – "никогда"

Первое интервью с Игорем Тынным ЭП записывала больше года назад.

Из той беседы можно узнать о начале его бизнес-пути, работе советником Виктора Ющенко, отношении к "олигархам-циникам" и "олигархам-созидателям", совместном бизнесе с Иваном Фурсиным и семьей Левочкиных.

Как и тогда, Тынный особо не подбирает слова в оценке своих оппонентов, но в сегодняшней беседе – в разы меньше политики.

Разговор в большей степени посвящен текущему состоянию дел в энергетике: здесь и угрозы отключений электроэнергии из-за кризиса в отрасли, и риски ожидаемой синхронизации Украины с ENTSO-E, и роль в этом процессе энергохолдинга ДТЭК Рината Ахметова, и отношения власти с ВИЭ-инвесторами.

Кроме того, Тынный рассказал о работе Нацкомиссии по тарифам, кадровой политике Министерства энергетики и затянувшемся конфликте с главой СБУ Иваном Бакановым.

Игорь Тынный – украинский бизнесмен. Контролирует до 100 юридических лиц.

Входит в десятку крупнейших инвесторов в "зеленую" энергетику, один из идеологов создания Украинской ассоциации возобновляемой энергетики.

Вместе с партнерами, в том числе с Юлией Левочкиной, владеет 35 малыми ГЭС и шестью небольшими СЭС. По словам Тынного, 40% его бизнеса – "зеленая" энергетика.

60% приходится на недвижимость, ресторанный бизнес ("Прага" на ВДНХ, Montecchi Capuleti на Печерске, Marlin в ТЦ Ocean Plaza), а также на вывоз мусора и швейное производство.

— Forbes писал о создании группой бизнесменов во главе с Андреем Ставницером крупного фонда с прицелом на "зеленые" проекты. Как думаете, "полетит" такой проект в текущих регуляторных условиях?

— Думаю, что "полетит". Нельзя остановить идею, время которой пришло. Вся экономика рано или поздно должна стать цикличной.

Люди не могут до бесконечности потреблять ресурсы. Нас стало слишком много. Пройдет полтора-два года, будет другая власть, которая повернется к этой индустрии лицом.

Кроме того, речь идет о чистых технологиях, а это не только возобновляемая энергетика – это намного шире. Это и энергоэффективность зданий, эффективность сельского хозяйства, сотня разных проявлений – тепло, вода. Потому этот фонд будет иметь более широкий прицел.

— Сколько времени сейчас займет окупаемость солнечной электростанции?

— В нынешней ситуации, если вдруг начать строить солнечную электростанцию промышленного размера, то у нее окупаемость – "никогда". Это бессмысленная затея.

В 2018 году окупаемость солнечных станций на юге страны составляла 5,5 лет, но там есть другие проблемы.

Я не строился на юге, потому что считал, что будут проблемы с выдачей мощности в связи с профицитом атомной энергии в тех регионах. У меня самая южная станция – в Кировоградской области.

— Как вы оцениваете политику государства в вопросе RAB-тарифов? Они достаточны или завышены?

— В целом RAB-тарифы оцениваю позитивно.

Когда устанавливается предсказуемая тарифная сетка, которая базируется на оценке активов и постепенной их девальвации, чтобы поддерживать их в рабочем состоянии, то это правильно.

Ключевой вопрос всегда был в стоимости этих активов.

Справедливо ли их оценивать по восстановительной стоимости или все-таки делать скидку на то, за сколько их приобрели. Обычно они все куплены в процессе приватизации и очень мало сетей построено в независимой Украине.

Думаю, что RAB-тариф более чем достаточный. Возможно, даже щедроват, но это оценочное суждение.

— Создают ли ставки RAB-тарифов условия для привлечения в Украину международных инвесторов?

— А нужны ли эти инвесторы? Для международных корпораций ходить здесь и договариваться с чиновниками – очень страшно, потому что в их странах их за это могут привлечь к ответственности.

Думаю, иностранных инвесторов никакой RAB-тариф в Украину не привлечет, пока не будут решены другие вопросы, в том числе вопросы стабильности.

— К какому году Украина присоединится к европейской энергосистеме?

— Очень болезненный вопрос. В моем понимании – могла бы в следующем. Но если это произойдет, то это будет актом какой-то политической доброй воли со стороны Европы (ЕС – ЭП).

Я, например, не уверен в искреннем желании всех наших властей это сделать. Когда мы смотрим на действия системного оператора "Укрэнерго", то видим, что он искренне хочет этого на уровне технарей и менеджмента.

Хочет ли этого Министерство энергетики? Очень сомневаюсь. Хочет ли этого регулятор? Категорически не верю.

Поймите, присоединение к ENTSO-E автоматически означает перерезать пуповину связей с энергосистемой России. Беларусь, в сущности, уже потеряла субъектность и независимость.

Перерезать эту пуповину – это политически очень болезненная история для КГБистов, для Кремля. Они тут находят разнообразных агентов влияния, которые рассказывают, почему это нельзя сделать, почему мы не пройдем.

— В ДТЭК говорят, что заинтересованы в синхронизации. Как на самом деле?

— Неоднозначный вопрос. ДТЭК – многоликая гидра. Одни части – возобновляемая энергетика и сетевики – заинтересованы в синхронизации. Другие части, как тепловая генерация, под большим вопросом.

В моем понимании, если произойдет синхронизация, то старые угольные ТЭС на "Западэнерго" можно будет резать на металлолом в тот же день. "Центрэнерго" – условно, через два года. "Донбассэнерго", наверное, через десять лет.

— Что думаете о ситуации вокруг блокировки выплат "зеленым"?

— Ничего удивительного. Это логичное продолжение всей политики власти по отношению к возобновляемой энергетике в последние 2,5 года.

Что касается блокировки: это нелепая история. Если сейчас на рынке около 800 лицензиатов, и всем заплатили, кроме восьми лицензиатов одной группы ДТЭК, это нельзя назвать ошибкой. Это выглядит смешно.

Думаю, что сначала погорячились, приняв политическое решение повоспитывать ДТЭК, а потом поняли, что за это придется отвечать, и как-то, наверное, пытаются всю эту историю перетянуть, что есть решения судов.

Очевидно, что это избирательный подход. Меня тяжело записать в адвокаты группы ДТЭК, но в данном случае однозначно правота на их стороне.

— Что думаете о кадровой политике Министерства энергетики?

— Я не знаю даже, что по этому поводу думать.

Как достаточно крупный налогоплательщик хочу сказать, что кадровая политика просто смешна. Считаю, что за наши налоги все коррупционные схемы можно было уже давно побороть, наняв нормальных эффективных менеджеров. 

Они (министр Герман Галущенко и часть его команды – ЭП) выходцы из "Энергоатома", который в прошлом году показал рекордные убытки и крайнюю неэффективность. Я не могу оценивать эту команду позитивно.

— Сколько министров энергетики поменяется в 2022 году?

— Я не уверен по министрам энергетики. Думаю, что (кадровые ротации – ЭП) в Кабинете министров точно будут.

Это стандартная игра всех украинских властей за все годы независимости, что нужно время от времени приносить ритуальную жертву.

Думаю, многие министры, когда идут на эту работу, где-то так и оценивают свои сроки. У меня есть год-полтора, чтобы "запаковаться", а потом будет следующий.

— Стоит ли населению готовиться к отключениям электроэнергии?

— Кризис люди пока не ощущают. Производство электроэнергии осуществляется где-то далеко, и люди не видят никаких экстерналий и побочных эффектов, которые сопровождают это производство.

Подавляющее большинство людей и бизнесов пока не ощутили последствий в виде потухших лампочек или экранов телефонов. К сожалению, думаю, что это произойдет.

— Расскажите о планах по вашей Приднепровской БиоТЭС в Запорожской области.

—  Я собираюсь ее запустить в январе. Надеюсь, будет работать.

Она бы работала уже полтора года, если бы не трагедия с финансированием. Объект наверняка будет далеко не такой прибыльный, как планировали, по двум-трем фундаментальным причинам.

Во-первых, чем дольше вы строитесь, тем все намного дороже.

Во-вторых, прошлый год – это пиковые цены на металл и все, что с этим связано.

В-третьих, КГБистские мерзавцы в России загнали всю Европу шантажом. Газ теперь стоит в шесть раз дороже, а топливо для биоэнергетики является заменителем газа и, естественно, тоже сильно подорожало.

Соответственно, если посмотреть на запуск этой ТЭС сию минуту, то ее окупаемость стремится к 20 годам, но конъюнктура рынка меняется, и я искренне надеюсь, что за такими станциями будущее.

— Что происходит вокруг вашего конфликта с главой СБУ Иваном Бакановым?

— История не закончится до тех пор, пока не поменяются в креслах конкретные правоохранители на других.

В принципе, при каждой власти у бизнеса есть проблемы. У меня и при Петре Порошенко были обыски, и при предыдущих президентах.

В данном случае было бы странно предполагать, что когда 18 уголовных дел по группе компаний оперативно сопровождают сотрудники СБУ, то это случайность. Это такая персонифицированная легкая месть.

Где-то месяц мы не наблюдаем катастрофически агрессивных действий, но с августа по ноябрь у нас было около девяти обысков. Присылают тысячи запросов о предоставлении информации.

Все эти дела никогда не попадут в суд, потому что нечего предъявить. Нам даже подозрения, скорее всего, никогда никто не вынесет. Потому что когда нужно что-то дать в суд, нужно показать фабулу преступления, а преступления нет.

— У вас были переговоры на этот счет с Бакановым или его окружением?

— Мы пытались инициировать эти переговоры, но Баканов смс проигнорировал, а людям, которые к нему подходили, говорил: "Нет, я ничего не делаю".

Думаю, первоначальные планы были иные, а теперь это просто процесс воспитания. Чтобы я меньше говорил лишнего журналистам.

— С вас не требовали деньги или доли в активах?

— Им страшно с меня требовать.

— Вы смотрели расследование о майнинге криптовалют на Запорожском ферросплавном заводе Игоря Коломойского?

— Смотрел. Был, мягко говоря, удивлен. Вроде все очевидно, предсказуемо, но удивляет, настолько все открыто, без всякий стеснений. Как это выглядит с точки зрения любого налогоплательщика?

Вас как гражданина ограбили: из бюджета будут покрыты убытки госкомпаний – "Укрэнерго" и "Энергоатома". То есть частный трейдер купил электроэнергию за одну гривню – очень дешево, ниже себестоимости.

А вообще майнинг – настолько важная вещь, что его нельзя отключить? Кому он вообще нужен?

Я понимаю, почему нельзя отключить завод ферросплавов, который приносит стране валютную выручку. Поэтому интегрировать прямо внутрь завода майнинг – это очень циничная и очень гениальная идея.

Но бизнесу тяжело предъявлять претензии. Бизнес имеет право воспользоваться любой лазейкой в законодательстве. Все, что не запрещено, разрешено.

Бизнесмен не обязан иметь финансовую мораль. Нам не нравится, что червяки съедают сдохшего слона, но это природа, у животных нет морали.

Если государство позволяет бизнесмену заработать таким образом деньги, то у меня нет никаких претензий к группе "Приват". У меня есть претензии к государству, которое позволяет покупать электроэнергию одним за гривню, а другим продает в разы дороже.

— С учетом полученного опыта, если вернуться лет на 10-15 назад, вы бы инвестировали в энергетику?

— Этот вопрос касается любой индустрии в нашей стране. У меня есть любимая шутка: говорят, что в Украине национальное животное – свинья. А я говорю, что это "зеленая" жаба, которая душит рядового украинца.

Я к тому, что как только какой-то бизнес становится лучше, находятся варианты, почему его рентабельность падает. Если знать заранее, во что ты вляпаешься, то в Украине нет смысла заниматься никаким бизнесом.

Но в том-то и состоит бизнес, что это закрытая книга, которую предстоит прочесть. Я ни о чем не сожалею. У нас прекрасная индустрия, мы популярны во всем мире, мы неизбежно заменим собой всю традиционную генерацию.

— Планируете идти в политику?

— Пока Бог миловал. Честно говоря, пока никакого желания. Мне не безразлична судьба Киева, потому что я здесь родился и живу. Мне очень хочется что-то изменить в городе. Может, какие-то местные выборы максимум, но сомневаюсь.