Игорь Коломойский: Мне не нужен "Приват", но пусть вернут 2 миллиарда долларов капитала

В процессе подготовки материала о будущем Приватбанка после выборов ЭП в телефонном режиме поговорила с Игорем Коломойским.

— В интервью BBС вы заявили о том, что "ожидаете правовую оценку и компенсацию" за национализацию Приватбанка. Насколько возможна эта компенсация, от кого она должна поступить и за что?

— Понятно. А вы живете в своем жилье?

— Нет.

— Окей. А ваши родители живут в своем жилье? Представьте, что завтра кто-то приходит… У них квартира или дом?

— Дом.

— Приходят соседи по участку, которым приглянулся дом и участок ваших родителей. Выселяют. А потом предъявляют вам претензии, что они, оказывается, плохо управляли и плохо жили. Как вам такая постановка вопроса?

Предлагаю вам взглянуть на Приватбанк с этой точки зрения. Все, что было потом: "Миллиарды украли, десятки миллиардов вывели"… Это все рассматривается как прикрытие предыдущей экспроприации.

— По моим данным, вам на счет не была зачислена доля от 1 грн, за которую были выкуплены акции "Привата". Это правда?

— Я бы не хотел эти нюансы обсуждать. Мы в судах находимся. И технически эти подробности также имеют значение.

— Насколько мне известно, вам ее не зачислили и это является юридической лазейкой (более детально об этом — в тексте "Фокус на Приватбанк. Чи поверне Зеленський Коломойському банк після виборів". — ЭП).

— Вы понимаете, о чем сейчас говорите?

— О том, что вам не перечисли долю за выкуп Приватбанка согласно процедуре.

— О том, что вашим родителям не перечислили 1 гривню за их дом и участок, и это юридическая лазейка для того, чтобы они попытались вернуть свое имущество.

— С юридической точки зрения — да.

— Слово "лазейка" не очень уместно. В деле Приватбанка акционеров ограбили. Все эти басни о выведенных миллионах и миллиардах — это прикрытие тех, кто украл чужое имущество.

— Со стороны украинской власти такая позиция: решение принималось коллективно — СНБО, Нацбанком, Кабмином. Если говорить о привлечении к ответственности и требовании компенсации от конкретных лиц, то к кому пофамильно есть претензии?

— Конечно, есть. Начиная с Петра Порошенко. Но если вы меня спросите, уверен ли я, что Порошенко привлекут к ответственности, то я в это не верю. Я не правоохранительный орган, который будет принимать решение о привлечении тех или иных лиц. Я хочу для себя справедливости.

Пусть мне скажут, правильно у меня забрали мое имущество или неправильно. Если его забрали неправильно, то мне положена за это компенсация. В том или ином виде. А вот если окажется, что при выплате компенсации государство понесло убытки… Хотя оно уже понесло убытки, просто национализировав этот банк.

Если банк такой плохой, то надо было отправлять его на ликвидацию — это стоило бы государству в два раза дешевле. Так вот: если в результате всей этой "операции-национализации" выяснится, что государство потерпело ущерб, то лица, которые к этому причастны, должны нести ответственность. Не я, а те, кто это делал.

— Кого, по-вашему, нужно привлечь к ответственности? Александра Данылюка (на тот момент — министр финансов. — ЭП) и Валерию Гонтареву (на тот момент — глава Нацбанка. — ЭП)?

— Данылюка не могу назвать… Он участвовал в этом, но не был первой скрипкой. Основные — это Гонтарева и Рожкова (первая заместительница главы НБУ Екатерина Рожкова. — ЭП), а все остальные — это исполнители.

Правительство приняло решение о национализации на основании документов, предоставленных НБУ. Нацбанк пришел и сказал, что в банке "капец". Кабмин принял решение. Да, оно было неправильным, но тогда был цейтнот.

Ради того, чтобы не пострадали вкладчики, мы написали тогда письмо (национализация банка происходила на основании письменного обращения акционеров Приватбанка Коломойского и Боголюбова. — ЭП). По требованию, под давлением, но написали. Я не жалею, что мы его написали. Если бы мы этого не сделали, был бы коллапс.

А дальше пусть правоохранительные органы разбираются по поводу того, кто что нарушил в этом процессе, а кто что не нарушил. Были бенефициары процесса, МВФ, например, но у них есть иммунная система. Юристы занимаются тем, как до него добраться.

— Каким образом МВФ в этом участвовал?

— Он "подстрекал" к этому делу. Были конкретные люди, которые приезжали и проверяли, как идет докапитализация. Они говорили о том, что мы не дадим Украине деньги до тех пор, пока вы не отберете у них банк.

— Как же именно на вас оказывалось давление?

— Был нюанс: Гонтарева в этом письме хотела прописать, что мы обязуемся не судиться. На что ей Порошенко сказал, что он гарант Конституции и он не может лишать людей права судиться. Остальные подробности я оставлю для суда.

— Вы планируете подавать новые иски с требованием компенсации?

— Если судом будет установлено, что что-то неправильно было сделано, незаконно (касательно национализации. — ЭП). Будем как-то договариваться, решать или судиться. Не обязательно же сразу судиться.

Мне непонятна позиция государства. Они хотят оставить себе Приватбанк? Пусть оставляют. Мне не нужен Приватбанк. Но там лежало два миллиарда долларов капитала. Пусть вернут, и нет вопросов.

"Приват" — это обуза для государства. Оно не знает, что с банком делать. Государство просрало весь кредитный портфель, который был в банке, и сейчас рассказывает, что по вине Коломойского и Боголюбова по кредитам ничего не платится.

В 2016 году Гонтарева вышла и сказала (19 декабря 2016 года на пресс-конференции, на следующий день после принятого правительством решения о национализации банка. — ЭП), что в банке 99% кредитов Коломойского и Боголюбова и остальные заемщики просто решили не платить. А куда залоги по кредитам подевались, не знаете?

Допустим, ваши родители не успокоились и через правоохранителей прижали это жулье, которое забрало дом с участком. А жулье приходит и говорит: "Мы тут уже обжились, мы понимаем, что так нехорошо и некрасиво, давайте мы вам компенсацию выдадим?".

Допустим, дом стоил 1 млн грн. Или 10 млн грн вместе с землей. Сколько они должны попросить компенсации? Я бы 100 млн попросил, учитывая моральный ущерб и все гадости, которые были сказаны.

— В каком состоянии вам может понадобиться Приватбанк? В НБУ и Кабмине говорят, что сценарий возврата предполагает изъятие из "Привата" 155 млрд грн, что приведет к банкротству банка.

— Я не просил об этом. Они же деньгами эти миллиарды не вносили. Пускай заберут свои бумажки (для национализации Приватбанка Минфин выпустил облигации на 155,4 млрд грн. — ЭП) и заставят засунуть себе в одно место…

До того как они не засунули эти бумажки в банк, потому что якобы в нем не было капитала. В нем же ж был капитал, аудит проводился, проверки, регулятор как-то на это смотрел. Такого ведь не может быть, чтобы 20 лет подряд кто-то водил кого-то за нос.

Даже если в Украине все так плохо и продажно, приезжали те, кто отвечал за выпуск еврооблигаций. Благодаря Рожковой последний месяц перед национализацией банк просто разрывали, но он платил по всем обязательствам.

— Что вы намерены делать дальше — после решения Лондонского суда, который не признал юрисдикцию по делу "Привата"?

— Посмотрите, что судья написал по поводу вранья и подделки документов, фабрикации фактов. Если бы они всего этого не делали, то судья, к которому они обратились без присутствия второй стороны за freezing ордером, никогда бы его не выдал.

Суд обманули. Больше 2,5 млрд долл (средства, которые якобы были выведены из банка с учетом процентов. — ЭП) никогда банк не покидали и были внутри банка. В тот же день, когда эти деньги брались, они заводились обратно. Это было хеджирование. Деньги из банка не уходили. Суд признал сомнительными операции на несколько сотен миллионов, но, поверьте, и с ними нет сомнений.

— Где сейчас эти деньги и что конкретно с ними тогда происходило?

— В Приватбанке. Деньги выдавались Приватбанком компаниям. Как мы поняли, компания отправляла их по контракту на Кипр, а с Кипра эти деньги возвращались в этот же день обратно. Ими погашались кредиты в Приватбанке.

Частично этот вопрос бы связан с валютным регулированием, а также с открытием и хеджированием позиций для того, чтобы гривневые вкладчики не пострадали. Это работает так: утром ты покупаешь валюту, в течении дня, если нужно, возвращаешь валютные депозиты, а если нет — обратно конвертируешь в гривню и закрываешь позицию.

— На какие изменения вы рассчитываете после смены власти?

— Я рассчитываю на честный и справедливый суд и честную правовую оценку. Пока будет Порошенко, никакого справедливого суда в стране не будет. И не только по моему вопросу. Я никуда не тороплюсь. Для меня это не вопрос жизни и смерти. Вопрос не в деньгах, а в принципе.