В конце декабря 2015 года украинский англоязычный веб-ресурс Ukraine Digital News опубликовал первое масштабное исследование рынка софтверной разработки и IT-сервисов Украины.

Автором идеи и концепции исследования стал Евгений Сысоев, сооснователь украинского венчурного фонда AVentures Capital.

Евгений - известная личность в украинском IT-сообществе и авторитетный профессионал в области венчурных инвестиций.

Он закончил Днепропетровский национальный университет, бизнес-школу INSEAD в Сингапуре, работал инвестиционным банкиром в Concorde Capital.

Сейчас Евгений входит в совет директоров таких успешных стартапов, как DepositPhotos, Augmented Pixels, VOX, Jooble.

В интервью "Экономической правде" он рассказал, зачем почти год потратил на подготовку исследования, насколько значима и перспективна IT-отрасль в экономике страны, откуда в Украине берутся программисты, и почему бизнес во время обысков отказывается "решать вопрос" на месте.

- С какими достижениями и провалами закончил 2015 год AVenturesCapital?

- Мы построили глобальные бизнесы, на которые больше влияет талант их менеджмента, а не то, что происходит на востоке Украины, или то, что взбредет в голову чиновнику. В частности, мы закрыли ряд новых сделок, поддержали деньгами успешно развивающиеся проекты, в которые инвестировали ранее.

Также команда AVenturesCapital сыграла важную роль в привлечении двух крупных инвесторов в украинский IТ - Фонд Сороса и ЕБРР. Самое главное - наши проекты качественно и количественно растут.

Главный недостигнутый результат - мы не смогли создать второй фонд, который мог многократно увеличить объем всех венчурных инвестиций в стране. Назвал бы это пока не провалом, а отложенным планом на 2016 год.

- Вы один из создателей Ukrainian High Tech Report - первого исследования украинского IT-рынка. Почему этот отчет появился и кто над ним работал?

- Автором идеи и концепции исследования изначально был я.

Однако появление отчета стало возможным благодаря работе сильной команды, состоящей из основательницы mittenpay.com Юлии Сычиковой, с которой мы делали Dealbook Ukraine и которая стала ведущим автором Ukrainian High Tech Report, главного редактора Ukraine Digital News Эдриена Хэнни и редактора Ukraine Digital News Евгении Кугук.

Идея создать Ukraine Dealbook появилась, потому что наши зарубежные партнеры часто спрашивали, что происходит в украинском hi-tech секторе, просили рассказать о возможностях для создания в Украине компаний в области R&D - исследования и разработки. На подробные рассказы уходило много времени.

Плюс у партнеров, с которыми AVenturesCapital вел бизнес в совместных проектах, появлялось все больше интереса к Украине.

Тогда я заметил, что масштаб происходящих событий в нашей IT-отрасли уже уникален даже для Европы. В США этим никого не удивишь, но по европейским меркам у нас сложилась одна из самых больших экосистем софтверной разработки. Сейчас IT-сектор Украины более мощный, чем в Польше и Чехии.

Они уже должны учиться у нас строительству IT-бизнесов, а не мы у них. Хотя в других секторах экономики Украина, конечно, должна учиться у Польши и Чехии.

Поэтому в феврале 2015 года я сформулировал идею, позвонил Юле, Эдриану, они поддержали, и в апреле 2015 года мы начали работать. Чтобы получить максимально достоверную информацию, мы лично контактировали со всеми компаниями, указанными в отчете.

80% крупнейших компаний предоставили данные на наши запросы. Текстовый драфт был готов в ноябре, еще месяц мы занимались дизайном. Свою часть писал по ночам, на выходных и дорабатывал в отпуске на Мальдивах.

- Что вас удивило во время работы над исследованием?

- Я понимал, что у многих аутсорсинговых компаний "вкусные" клиенты. Но когда они предоставили списки клиентов, там оказалось много фирм из американского Fortune 500. Удивило, что несколько сот человек из крупных украинских компаний может работать над проектом для компании из Fortune 500.

- Они ведут бизнес с украинским офисом или штаб-квартирой в США?

- На этапе продаж ведение сделки происходит там, где находится центральный офис аутсорсинговой компании, - в США, в странах Западной Европы. Когда же идет работа над проектом, инженеры заказчика работают с инженерами аутсорсинговой компании напрямую.

- Их не смущает, что они доверяют часть своего бизнеса компании из Украины, которая живет в условиях необъявленной войны?

- Сейчас заказчиков это редко смущает. Были клиенты из банковского и страхового секторов, чувствительные к такому факту.

Они расторгали контракты или просили перевести команды разработчиков из Украины в Польшу. Они это делали под давлением различных внутренних и внешних регуляторных требований или просто страха.

Война, конечно, оказала негативный краткосрочный эффект на аутсорсинговый бизнес. Пик негативного эффекта был пройден в конце 2014 года, и влияние текущей ситуации на востоке Украины, по моему мнению, уже минимально.

- В отчете написано, что сектор аутсорса занял в 2014 году третье место по объему валютной выручки с 2,3 млрд долл. Это много или мало?

- Все-таки более вероятно четвертое место, мы еще уточняем. Пока металлургия, агропромышленный сектор и машиностроение имеют более высокие показатели. Если в АПК в последние пять лет есть рост, то в металлургии и машиностроении объемы экспорта падают. Семь лет назад они были больше, чем сегодня.

В то же время, скорость роста IT-экспорта стабильна, и это намного важнее такого показателя, как объем экспорта. Трудно прогнозировать, как металлургия и машиностроение будут развиваться в ближайшие пять-семь лет. Они очень зависимы от нестабильной конъюнктуры на международных рынках.

Спрос же на IT всегда большой. Информационные технологии проникают во все сферы жизнедеятельности людей, поэтому отрасль только растет. При этом на глобальном рынке конкурентоспособность украинской стали значительно уступает конкурентоспособности украинских IT-решений.

Думаю, IT-отрасль через пять-семь лет может стать экспортной отраслью номер один в абсолютном долларовом выражении.

- Поступают ли эти 2,3 млрд долл в Украину? Наверняка большая часть этих денег остается на зарубежных счетах аутсорсинговых компаний.

- IT-бизнес глобальный, его нельзя вести только из Украины. Да, часть выручки остается на счетах компаний в США, Китае, странах Западной Европы. 2,3 млрд долл - это общий размер экспорта. 50-60% от этой суммы идет на зарплаты украинским программистам и преимущественно остается в экономике страны.

- Может ли IT-отрасль стать основой новой экономики Украины?

- IT отрасль может дать толчок, стать локомотивом развития украинской экономики, но она одна не спасет экономику.

Если оценивать вклад отрасли в ВВП страны, то ее доля растет на фоне общего падения ВВП и сейчас составляет 4-5%. Но даже если объем отрасли удвоится или утроится, это приведет к росту доли в ВВП всего на несколько процентов.

Ведь что такое IT-сектор в нашей стране? Это 100 тыс человек. Мы ожидаем, что через несколько лет их будет 200 тыс. Они будут представлять средний класс с зарплатой несколько тысяч долларов, но они не построят всю экономику страны, потому что еще остается 40 с лишним миллионов жителей.

Кто-то должен строить дороги, жилье, производить продукты. Рост уровня жизни населения Украины до уровня "айтишников" и среднеевропейских цифр начнется после реформ и равномерного развития других отраслей экономики.

- В отчете написано, что ежегодно вузы выпускают 28 тыс технических специалистов. Как часть из них становится программистами, если известно, что программа обучения и материальная база вузов отстала от реальности?

- Более 2/3 программистов - это люди, у которых первое формальное образование не было эквивалентно компьютерным наукам западных вузов.

Зачастую это ребята, которых в вузе научили строить летательные аппараты. Потом оказалось, что на заводе зарплата 150 долл и ее платят не вовремя. Их друзья-программисты рассказали, как можно научиться программированию, и за год они получили дополнительную квалификацию программиста.

Если у тебя сильная техническая база, ты получил высшее образование в хорошем техническом вузе Украины, есть сильная мотивация и усидчивость, то через год есть все шансы стать младшим программистом.

В интернете огромное количество видео, книг и интерактивного контента с пошаговой инструкцией о том, как стать начинающим программистом. Кроме того, сегодня в стране хорошо развита частная система IT-образования. Много центров подготовки с нуля до базового уровня.

- В последнее время таких центров появляется особенно много. Не стали ли они новым способом "честного" отъема денег у населения на волне широкой популяризации IT-специальности?

- Я не вижу, чтобы в офлайне появлялось много центров обучения, не считая небольших. Существующие центры растут быстро, а в онлайне появляется все больше обучающего контента. Стране ежегодно нужно до 10 тыс начинающих IT-профессионалов. Так что потребность в притоке новой крови существует.

Правда, есть большой разброс в количестве трудоустроенных выпускников центров подготовки. Когда я интересовался этим вопросом, меня удивило, что после одних школ работу находят менее 10% людей, а после других - больше 50%. Думаю, трудоустройство во многом зависит от способностей человека.

- ЕБРР вложил 4 млн долл в Depositphotos, Сорос купил часть Ciklum. Это частные случаи, или можно говорить о росте инвестиций в Украину?

- Интересуются ли международные инвесторы украинским IT? Да. Интересуют ли их украинские проекты с выручкой в Украине? Редко. До 2014 год южно-африканская медиагруппа Naspers активно вкладывала средства в украинские проекты в сфере e-commerce, например, в Prom.ua, ModnaKasta, Aukro, OLX.

За последние семь лет это была едва ли не единственная иностранная компания, системно инвестирующая в украинские проекты, нацеленные на наш рынок. Остальные инвесторы вкладывали деньги в IT-компании с глобальными бизнесами, которые могут продавать свои продукты в США, Европе, где угодно.

Инвесторам все равно, сидят инженеры в Украине или в Беларуси, если твой продукт глобально конкурентоспособен и зарабатывает деньги в США и Европе.

- Приход Uber в Украину - это часть стратегии компании или успех государства в лице Мининфраструктуры по привлечению инвестора?

- Сложно сказать, кто кого привлек. У Uber есть программа развития во всем мире. Как правило, крупные технологические компании имеют приоритет интересов: крупнейшие по объему ВВП рынки, потом средние, а затем небольшие. Украина попала в третью волну. Думаю, это была стратегия Uber.

- Мининфраструктуры вряд ли может записать себе в актив это событие?

- Возможно, и может записать в актив. Например, власти Франции запретили приложение. Если министерство постелило компании "красную дорожку", например, сказало на переговорах: "Приходите к нам, потому что у нас низкое качество сервиса такси", тогда это можно записать в актив.

- Как относится IT-бизнес к участившимся в 2015 году обыскам и изъятиям имущества?

- Точно знаю, что бизнесмены, которые отказались "решать вопрос" на месте и стали публично протестовать против обысков, пошли на значительные экономические убытки для своего предприятия. Это как с гаишником: на месте можно заплатить сумму, которая намного меньше официального штрафа.

Однако так мы страну не построим. В 2015 году накопленная злость и нетерпимость к происходящему рейдерству объединила IT-бизнес, и в сентябре он выступил с публичной позицией к государственным чиновникам. Ее посыл простой: вы забыли, за что люди на Майдане боролись?

- Обыски и изъятия обусловлены "серыми" схемами работы IT-бизнеса или откровенным вымогательством силовиков?

- Думаю, большинство обысков сводится к банальному мелкому рэкету чиновников на местах. Могут ли они быть юридически корректны, могут ли они найти формальный повод? Да, потому что в Украине такое законодательство.

Например, в 2014 году был принят закон, что без решения суда силовики не имеют права забирать серверы. Что теперь они делают? Приходят с заранее напечатанным решением суда, которое "нарисовано" судьей-жуликом, но привлечь к ответственности судью за такой документ невозможно.

- Вы частый гость в Кремниевой долине. Что там говорят об украинском IT-бизнесе и говорят ли вообще?

- Там об этом никто не говорит. В мире высоких технологий Кремниевая долина - это центр Вселенной. Там сосредоточено 50% IT-бизнеса мира - в одной точке, растянутой на 100 км. Там есть офис у каждой второй мировой IT-компании.

Их там мало интересует, что происходит в какой-то стране Европы. Они еще могут интересоваться рынком Китая. Говоря о большинстве украинских проектов, они уверены, что это американские стартапы. Им неинтересно, что происходит в Украине. Более того, многие даже не знают, что Россия воюет с Украиной.

- Какие у вас планы и ожидания от 2016 года?

- Главная цель - создать крупный венчурный фонд, который удвоит всю венчурную отрасль Украины и даст жизнь многим IT-компаниям.