Председатель НБУ Валерия Гонтарева: Мы не собираемся тратить резервы на поддержание курса

"Экономическая правда" публикует расшифровку разговора председателя правления НБУ Валерии Гонтаревой с журналистами.

Общение состоялось в пятницу 9 августа 2014 года. Мы позволили себе сократить некоторые моменты, которые на наш взгляд не являются ключевыми.

Хотелось бы акцентировать внимание читателей на том, что Нацбанк не имеет достаточных резервов и желания возвращать курс доллара к отметке ниже 12 гривен. Интервенции он проводит по тем же ценам, по которым торгуют между собой банки. Таким образом, даже если курс искусственно "раскручивается" на небольших объемах, НБУ своими интервенциями легитимизирут действия спекулянтов.

Мы допускаем, что очередной виток девальвации выгоден властям. Он позволяет подстегнуть уже без того приличную инфляцию еще выше. В условиях, когда физические объемы производства в Украине падают, а потребление гражданами сокращается, это едва ли не единственный способ подстегнуть экономическую активность и – внимание – увеличить наполняемость бюджета. Так что мы не можем исключать, что НБУ работает на правительство в этом нелегком деле. К слову, поэтому именно он будет основным покупателем ОВГЗ, которые Кабмин совсем недавно внес на пополнение уставного фонда НАК "Нафтогаз Украины".

***

Валерия Гонтарева: Главная тема, которая сегодня всех вас интересует – что происходит на рынке, какие у нас ожидания. Наверное, больше, чем то, что мы себе запланировали, а мы написали очень активный action plan на следующие 365 дней.

В Национальном банке реформы начались. Концепцию развития рынка до 2020 года, которую на рынке уже читали, была больше теоретической концепцией. Теперь же эта концепция превратилась в action plan на следующие 365 дней.

У нас все очень любят рассказывать про первые 100 дней работы.  У меня нет планов на первые 100 дней, у меня есть планы, которые мы делаем насколько можем быстро. Поэтому они скорее выглядят как годовой план, а все, что не укладывается, перемещается дальше, в среднесрочный план, на следующие 3-5 лет. Думаю, что очень скоро мы его опубликуем, вы будете все видеть.

Пока мы пишем планы, мы продолжаем заниматься тем, что прописываем в этих планах. Первое - продолжаем очищение банковской системы от неплатежеспособных банков.

Об оздоровлении банковской системы

Валерия Гонтарева: Я хочу призвать журналистское сообщество: каждый, кто решил написать про обиженных вкладчиков банка, должен тут же поставить себе следующую тему, которую он хочет написать, про обиженных валютных кредиторов банка. Потому что эта тема должна быть сбалансирована.

Здоровье банковской системы страны при том, что на рынке есть неплатежеспособные банки, – это просто невозможно и нереально. Когда мы говорим, что будем бороться с заоблачными ставками – то надо бороться не административными методами, а реальными рыночными. Вы же понимаете, если банку нечего терять, но он еще хочет оставаться на плаву, то он будет ставить любую ставку (по депозитам – ЭП). Он знает, что он просто берет деньги, и никому не собирается их отдавать. Таких банков на рынке быть не должно. Вот не должно быть банков, которым все равно, по какой ставке брать.

С другой стороны, мы очищаем банковскую систему от банков, попавших под финансовый мониторинг. Это как раз банки, которые за последние 10 лет должны были попасть под все имеющиеся санкции (FATF и прочие – ЭП). За прошлый год через эти банки были проведены 294 млрд грн операций по обналичиванию.

Как вы знаете, еще господин Кубив огласил список таких банков. НБУ у одного из таких банков тут же приостановил лицензию, на что этот банк пошел оспаривать решение НБУ в судах.

Я хочу, чтобы такие банки услышали через СМИ: ни у кого из них нет ни одного шанса заниматься теми операциями, что раньше. Это не только задание НБУ, это согласованные действия всех властей. Недавно были приняты изменения в закон "О банках и банковской деятельности". Они позволяют приостанавливать работу этих банков.

Вопрос, видел ли наш финмониторинг эти операции раньше? Видел. Писал ли наш финмониторинг об этих операциях в милицию, генпрокуратуру, СБУ? Писал. Все эти письма у нас есть. А вот вопрос, кто их там читал, и что происходило дальше. Теперь ситуация изменилась, это скоро увидят все. Один из таких банков уже передан в Фонд гарантирования вкладов, и это только первая ласточка.

Чтобы не было инсинуаций, не существует в природе никакого списка из пятидесяти банков, которые НБУ собирается куда-то перевести. Собирается ли НБУ бороться с мелкими банками? Никакой задачи борьбы с малыми банками не существует как таковой. НБУ борется с неплатежеспособными банками и с банками, которые занимаются отмывочной деятельностью.

Недавно были приняты изменения к закону "О банках и банковской деятельности", где минимальный капитал нового банка будет составлять 500 млн грн. Но, как вы обратили внимание, мы поставили задачу в течении следующих 10 лет довести капитал до 500 млн. Это еще раз должно показать, что мы не боремся с мелкими банками. С чем мы боремся? Мы боремся, чтобы у банка был капитал, чтобы он был настоящий, а не "липовый", чтобы он был сформирован деньгами, а не ничего не стоящими активами, и чтобы он отвечал всем необходимым нормам.

Перейдем дальше. Состоялся стресс-тест 15 крупнейших банков, следующими на стресс-тесте находятся еще 20 банков. Очень хорошо, что программа Международного валютного фонда настаивала на этом, потому что тестирование удалось провести сразу, одновременно. 35 банков составляют 80% нашей банковской системы, они создают стабильность и снимают системные риски. Аудиторы там – "большая четверка".

На самом деле, это не совсем стресс-тест, это называется Asset quality review. Cначала делается оценка качества портфеля на конец прошлого года, а потом добавляются негативные сценарии, связанные с аннексией Крыма и военными действиями в Донецкой и Луганской области. Поэтому, я так думаю, этим цифрам можно доверять.

Вы должны понимать, давать деньги банкам, у которых недостаток капитала, НБУ вообще не может. Понятно, что форс-мажоры, которые происходили сегодня, могли привести к тому, что у банков может быть недостаток капитала. Это находится под нашим контролем. Будет составлена программа докапитализации этих банков, эта программа полностью прописана в программе сотрудничества с МВФ. Также эта программа прописана у нас полностью в программе Мирового банка.

Опять же, очень хорошая новость. Мировой банк подтвердил кредит в 500 млн дол. Эта программа называется DPL-2, и предусматривает заход этих денег к нам через Министерство финансов, они пойдут исключительно на оздоровление финансового сектора. Что такое оздоровление финансового сектора? Это однозначно Фонд гарантирования. Больше никто может не волноваться, что в Фонде гарантирования не будет достаточно денег.

Поддержка Украины чувствуется со всех сторон, Мировой банк это уже продемонстрировал. По МВФ мы просто ожидаем board, так как все условия, которые необходимы для получения второго транша, мы выполнили.

Фото job-sbu.org

О валютном курсе

Валерия Гонтарева: У нас больше нет привязки курса к твердым валютам. У нас с апреля (2014 года – ЭП) гибкий курс. О свободном курсе говорить еще рано. Свободный курс – это когда нет ограничений ни по экспортно-импортным операциям, ни по передвижению капитала. У нас до сих пор есть ограничения, поэтому мы говорим о гибкости курса, а не о том, что гривна превратилась в свободно конвертируемую валюту.

Гибкость курса говорит о том, что мы не будем его держать, мы не будем давать никаких ориентиров и коридоров. Но это не говорит о том, что НБУ не будет участвовать в рынке, если видит развивающуюся спираль происходящего.

Прямо перед нашей встречей, НБУ вышел опять на рынок с двухсторонней котировкой, полностью соответствующей рынку. Bid (котировки на скупку Нацбанком валюты, в данном случае долларов – ЭП) мы поставили на уровень 12,45 - это курс, который был вчера (в четверг 7 августа – ЭП) на рынке. Offer (котировки на продажу Нацбанком валюты, в данном случае долларов – ЭП) мы поставили на уровне 12,60. НБУ, полностью идя в рынке, не будет давать рынку раскручивать этот маховик и спираль.

Мы не будем сильными участниками, у нас не стоит задача прятать или нивелировать реальное состояние рынка. Стоит задача, как минимум, активными действиями на рынке гасить панические настроения. Которые в нашей с вами стране приводят к потрясениям не только на валютном рынке, но, как обычно, к оттоку депозитов.

Выход НБУ на рынок не говорит о том, что мы имеем к чему-то привязку. Мы буквально 3 дня назад выходили на рынок по 11,93/12,26, на тот момент это были рыночные котировки. К сожалению, ситуация подогревается неспокойным состоянием на Востоке. Тем не менее, мы видим, насколько улучшился текущий счет платежного баланса, и понимаем, что это не макроэкономические показатели, а нервность рынка, связанная с внешними факторами.

Мы не собираемся тратить наши резервы на поддержание курса, мы идем в рынке, и просто пытаемся его стабилизировать. Резервы в очередной раз уменьшились, они у нас 16 млрд 70 млн. Это связано с тем, что были сделаны большие платежи по государственному долгу.

Это плановое уменьшение резервов, которое было запланировано в нашей программе. Мы совершенно четко понимали, что это наши платежи обязательные. Программа МВФ подразумевает все наши международные выплаты, она так рассчитана с тем, чтобы поддержать платежный баланс Украины. Для этого программа, на самом деле, и создавалась. Нельзя сказать, что здесь есть что-то неожиданное.

В программе МВФ есть сумма минимальных резервов, которую мы просто обязаны держать. НБУ продолжает это делать.

Мы смогли выйти на интервенцию потому, что в прошлом месяце купили на рынке 80 млн долларов. Также было привлечено 90 млн долларов от размещения внутреннего государственного займа. Поэтому у нас есть некий запас прочности, с которым мы можем выходить хотя бы для сглаживания рынка, понимая, что сможем поддерживать минимальный уровень необходимых резервов, который у нас прописан в программе.

Вы же понимаете, что если маховик раскручивается, то нам придется применять административные меры. Потому что если одновременно давать на рынок ликвидность, не имея возможности массивных интервенций, чтобы прекратить раскручивание ситуации, просто придется применять административные меры.

До сих пор надеюсь, что мы сможем обойтись без дополнительных административных мер. Я не приверженец административных мер.

Более того, на сегодняшний день до сих пор существует много административных мер, которые уже введены Национальным банком. Мы встречались с председателями крупнейших 35 банков и думали, что ограничение на снятие валютных депозитов уже можно снимать. Но, к сожалению, сегодняшняя ситуация говорит о том, что снимать точно рано, а надо бы увеличивать.

Если сможем рыночными методами удержать, постараемся это сделать.

О реформировании Национального банка

Валерия Гонтарева: Наверное, никому не видно, но внутри НБУ вовсю идет работа. Это программа внутреннего реформирования НБУ. Я вам даже не могу сказать, какой это огромный пласт. Но я знаю, сколько мы над этим работаем.

Есть техническая помощь – это, опять же, помощь и Международного банка развития, и Европейского банка развития. У нас есть специальная группа технических консультантов, которые работают над внутренним реформированием НБУ. Это представители канадского Центробанка, которые помогают нам разрабатывать новую структуру. Мы будем пытаться изменить технологические процессы, которые здесь происходят. Ввести те комитеты, которые необходимы для того, чтобы делать полноценное инфляционное таргетирование.

Мы в Украине привыкли жить тем, что есть валютный курс, и его стабильность есть залог успеха. На самом деле, финансовая стабильность есть залог успеха. Инфляционное таргетирование - это и есть то, с помощью чего мы должны обуздать инфляцию и перейти к нормальным низким мировым процентным ставкам.

Вот то, о чем мы говорим. Мы очищаем банковскую систему, где нет "мертвецов", которым все равно, по каким ставкам брать деньги. А дальше мы проводим сбалансированную кредитно-денежную политику. Сейчас это выглядит параллельными линиями, но на самом деле это линии, которые идут навстречу друг другу.

Если бы не война, то за 12 месяцев мы бы уже точно перешли к полномасштабному инфляционному таргетированию. С тем, что происходит сейчас, могу вам сказать: мы с МВФ до сих пор надеемся, что вместо 12 месяцев пройдем этот путь за 12-18 месяцев.

Программа МВФ предусматривает, что военные действия у нас должны закончиться за три месяца. Из которых уже прошел почти месяц. Любые военные действия – это нервозность для населения и рынка, это реальный деструктив для экономики и бюджета. Не только потому, что военные расходы изначально не были предусмотрены в бюджете. А еще и потому, что недополучение налогов как часть business interruption сейчас происходит на каждом шагу. Начиная с банковской системы, которой мы в Донецке и в Луганске просто запрещаем работать.

Фото rian.com.ua

Самый большой вызов, который стоит перед Национальным банком – это то, что все макропрогнозы мы должны делать самостоятельно. На сегодняшний день половина Министерства экономики находится у нас, считает и дает макропрогнозы. При этом вы помните, что на основании их макропрогнозов строится бюджет.

С введением инфляционного таргетирования, они будут делать свои прогнозы, строить свой бюджет, а НБУ обязан будет сделать свои прогнозы и строить свою денежно-кредитную политику, нацеленную на таргетирование инфляции. Поэтому мы чужие прогнозы даже не будем брать. Понятно, мы будем на них смотреть, будем давать консультации Министерству финансов, но свою денежно-кредитную политику НБУ будет строить сам.

Экономическую независимость мы будем иметь только тогда, когда сможем делать наши макроэкономические прогнозы, и на основании этого строить наши планы по денежной эмиссии. И так далее.

Могу вам сказать, вот это и будет тот день, который будет называться независимостью НБУ. Потому что какого бы председателя НБУ вы ни поставили, пока вы будете рисовать вашу политику на основании прогнозов, за которые не несете ответственность, вы с этим ничего не сможете сделать. Поэтому, как минимум, могу вам гарантировать, что политическую независимость НБУ вы сегодня имеете в моем лице.

Возвращаясь к изменениям, которые будут внутри НБУ, это будут что называется drastic changes, то есть драматические изменения. Они будут касаться процессов и количества персонала. По размеру страны, по размеру населения и по функциям, какие выполняет НБУ ( я даже не беру ВВП, потому что он у нас очень низкий), соизмеримый с нами банк – это в 5 раз меньше персонала.

Сегодня в НБУ есть много чего-то, чего просто не должно быть в Национальном банке. Например, образовательные институты, телевизионный канал "БТБ", спортивный комплекс на Троещине, турбаза в Яремче. Эта часть – очень легкая. Его просто не будет. Даже если ничего не менять в Нацбанке, мы все равно начнем показывать прекрасные результаты.

Задача не в этом. Задача – реально поменять процессы, чтобы электронный документооборот перестал быть словами.

Я просто прослезилась. После того, как мы собрали все банки, и решили какие-то ограничения попробовать снять. Решили с крупнейшими розничными банками еще раз проконсультироваться, чтобы не срывать им рынок - это же не VIP-клиенты, в ритейле свои принципы работы. Я написала человеку мейл, что мы вот такое планировали, напишите свое мнение. Вечером получила ответ, что я не просто первый председатель НБУ, который написал e-mail. Я – первый сотрудник НБУ, который написал e-mail главе крупнейшего банка в стране за 23 года его работы на этой позиции. У меня просто не было слов.

Поэтому изменения в Национальном банке, поверьте мне, не будут косметическими.

У нас хорошая команда собирается. Как вы знаете, у меня первый зампред возглавлял центральную и Восточную Европу в ING, где под его руководством были крупнейший банк в Турции, Польше и Москва, и Украина, и вся Центрально-Восточная Европа. С его опытом к нам пришел Владислав Рашкован из международной группы UniCredit, он занимается реформированием.

Поверьте, мы не только изучили опыт того, что нам пишут канадские technical assistants, потому что канадцы все-таки берут опыт Канады. Мы изучили весь мировой опыт построения центральных банков. Поэтому я надеюсь, что получится что-то даже более современное. Опять же, мы еще живем в стране не полных космических технологий, поэтому от бумажного оборота совсем не уйдем. Но, во всяком случае, цели эти поставлены.

Ответы на вопросы

- У нас колоссальная задержка банковской отчетности, примерно месяц. Можно ли сделать так, чтобы все украинские банки в течение 5-8 дней после окончания месяца публиковать свои балансы?

- (Валерия Гонтарева) Даже не готова ответить, и сейчас объясню почему. У нас просто совершенно неправильное построение отчетности. Давайте посмотрим мировой опыт. Я считаю, что мы получаем раз в пять больше информации от банка, чем должны получать. Мы ее плохо анализируем. Банки этим очень активно пользовались.

Пруденциального надзора очень много, отчетов, по-моему, 500 в месяц - такого нет ни в одной стране мира. Дальше, это никто не анализирует. Вы хотите видеть что-то интересное или баланс?

Знаете, почему идет стресс-тест? Почему он начался с конца прошлого года? Потому что если все будут показывать в отчетности то, что хотят (а у нас все большие умельцы) – а НБУ после этого будет это читать… Вы думаете, банки стали неплатежеспособными вчера? Им Крым помешал?

Мне еще тяжело сказать, я задам эти вопросы нашим специалистам, но я вижу эти вопросы несколько по-другому. Давайте доведем количество и качество отчетности до разумных норм. На мой взгляд, ежемесячно – это даже неразумная норма. Квартальная, как везде: все ждут раз в квартал квартальной отчетности. Биржи замирают с придыханием сердца, что же сейчас скажет компания.

- На сайте НБУ есть страница, где обозначены владельцы банков. Там по ряду банков стоит прочерки.

- Однозначно работа идет, это наше обязательство.

Что касается бенефициаров, после стресс-теста 35 банков будет легко. Считайте, начали жизнь с чистого листа, все будет видно.

Фото gordonua.com

- Есть какая-то стратегия по отношению к российским банкам? Есть стратегия по поводу вывода капитала российскими банками?

- Объем российского капитала в банковской системе - 18,5 млрд грн. Это 32% общего объема иностранного капитала в уставных капиталах украинских банков. Активы во всей банковской системе - 13%. Это очень много.

Поэтому что я могу сказать. Мы уже усилили мониторинг банков с государственным российским капиталом. Санкции, вы знаете, не на уровне НБУ принимаются. Но наши рекомендации мы давали.

Что касается вывода капитала: могу вас проинформировать, что вывода капитала не было, был заход капитала или ликвидности от них. Процент депозитов, которые снимали в российских банках, был в два раза выше, по отношению к другим банкам. От 40 до 50% оттока депозитов физических лиц был как раз в российских банках. Они не взяли ни копейки рефинансирования в Национальном банке. Каждому из них материнские банки предоставили большие линии рефинансирования в Украину.

Я сейчас говорю по трем банкам, потому что есть российские банки без государственного капитала, у них не было оттока. Более того, в одном из таких банков сейчас очень хороший приток.

Тем не менее, мы очень активно взяли их в усиленный мониторинг. Мы ежедневно смотрим, что происходит. Вы же понимаете, форс-мажоры бывают всегда, в случае неадекватных действий моментально будут предприняты меры. Просто пока мы видим обратную ситуацию: их деньги заходят сюда через "материнскую" линию, и выплачиваются.

Заметьте, еще раз хочу сказать: у нас они с российским капиталом. А вот клиенты у них, и пассивы, и активы - украинские. Мы все должны хорошо помнить: да, капитал российский, материнское фондирование, только клиенты и частные лица там депозиты, и кредиты выданы – все украинское.

Это мы сейчас поговорили про ликвидность. Из стресс-тестов, у нас нескольким банкам с российским капиталом нужен будет дополнительный капитал. Более того, они уже об этом знали. Все из них подтвердили, что собираются его внести до конца этого года. Опять же, мы никогда не говорим про форс-мажор, мы говорим о нормальном рабочем процессе. Пока и по ликвидности они давали, и капитал после стресс-теста должны занести.

У нас даже в законе теперь четко прописано, что мы делаем, если против банков применены санкции. Поэтому наша рекомендация как раз была в усиленном мониторинге и в возможности быстрого реагирования в случае необходимости.

Другое дело, по отношению к материнским банкам уже весь мир установил 90 дней на расчет. Но мы же не кредитуем российские банки. Все банки держат счета везде, по всем банкам проходят краткосрочные операции. Это разрешается делать даже их материнским банкам. Вопрос только для нас проблематичный. Не приведут ли санкции, которые могут усилиться по отношению к материнским банкам, к невозможности докапитализации, проведения ликвидности?

Хочу вас успокоить. Если с нашей стороны начнется какой-то wrong doing – мы быстро будем реагировать. У нас весь инструментарий подготовлен. Но я надеюсь, что наш военный конфликт будет затихать.

- В связи с переходом на политику инфляционного таргетирования, должен развиваться рынок долгового капитала. Будет ли влияние НБУ на рынок корпоративного долгового капитала, рынок облигаций?

- Мы как регулятор будем поддерживать то, что будут делать участники рынка. НБУ точно не может никого ничего заставить делать.

По нашим планам, какой рынок мы будем поддерживать... Первое, рынок ОВГЗ - довольно ликвидный. Все больше и больше портфель ценных бумаг, размещенный Министерством финансов, оказывался в портфелях НБУ и государственных банков. Хотя в портфеле банков с российским капиталом находится 10%.

Мы хотим, чтобы он был больше. Мы не хотим, чтобы у НБУ было 70% государственных ценных бумаг. Это неправильно. Чем больше мы разовьем этот рынок, тем меньше ценных бумаг окажется у нас в портфеле. Я мечтаю, что у нас будет сбалансированный бюджет, и Министерство финансов будет меньше заимствовать. Но вы же понимаете, когда падение ВВП и военные расходы, наивно было бы сейчас такое желать.

Поэтому просто уменьшить участие НБУ - это уже прямой наш интерес. Каким образом мы можем это делать? Во-первых, у нас есть четкая кооперация, она прямо физически существует между Министерством финансов в лице Лисовенко и Пахачук, и НБУ в моем лице и в лице Елены Щербаковой. До этого еще входил в рабочую группу Приходько, но вы, наверное, знаете, что там происходило.

Мы уже сейчас расчертили территорию. Все, что до 90 дней – это территория НБУ. Все, что выше 90 дней и до 3-х лет – Минфин. НБУ часто покупает бумаги более долгосрочные, даже 5-7 лет. Конечно, идеально построить кривую доходности Министерства финансов до 5-7 лет, но на сегодняшний день я бы таких задач не ставила. До 3-х лет, мы ее должны очень быстро сделать.

Дальше мы построили нашу кривую доходности по депозитным сертификатам НБУ. До 90 дней она начинается с овернайта, и 90 дней мы берем под 12%. Овернайт нужен как самые дорогие деньги, потому что это не подкрепление ликвидности банка, это для резервов надо (кредиты берутся на ночь, для выполнения нормативов Нацбанка – ЭП). Вся остальная кривая построена как по доходности рефинансирования, которое мы под бумаги даем в неограниченном количестве.

Вы видели, мы вышли на 3-месячный тендер, и дали 5,2 млрд грн рефинансирования под залог государственных бумаг по цене 14,25%. В этот же момент, на 90 дней мы привлекаем деньги в неограниченном количестве по ставке 12%. По большему счету, кривая доходности построена.

Министерство финансов строит свою кривую. Опять же, мы с ними все время на связи. Кривая, я считаю, тоже выстроена. Год - 16%, два года 17%. Надеюсь, что построим до 3-х лет. На этот год задача - построить рынок.

Овернайты будут в автоматическом режиме. А вот все, что связано – неделя-две, месяц, 90 дней – почему-то наши банки должны возить документы в территориальное управление НБУ по Киеву или другим городам. Мы это убираем, это нонсенс.

Чтобы под одни и те же бумаги вы могли брать рефинансирование, у нас разрабатывается автоматический ролл-овер. Сегодня это невозможно. Если мы это сделаем, то это прорыв. Плюс мы сейчас с биржами смотрим, чтобы был нормальный механизм репо. Если мы это все сделаем, то я бы сказала, что как регулятор мы рынок построили. Надо еще, чтобы он заработал.

Это я рассказала, что делаем по государственным облигациям. Корпоративный рынок – это просто спред коммерческого риска к государственным бумагам.

Это не совсем рыночный инструмент. Ведь рынок корпоративных бумаг до 2008 года активно развивался и работал. Потом у него была некая реанимация в 2011-2012 году. Но кроме банков никто даже на него не выходил, потому что с нашей судебной системой корпоративные бумаги просто боялись брать.

Фото 112.ua

- Каковы итоги стресс-тестов по первым 15 банкам?

- Никакие цифры мы не озвучиваем. Озвучим, когда закончим разработанную с банками программу рекапитализации. Скорее всего, это будет конец октября.

Результат первый ожидаемый. Пока никаких угроз по первым 15-ти банкам мы не видели.

Стресс-тест 15 банков - это не окончательный результат. Но не думаю, что он будет сильно меняться.

- Что показал анализ деятельности? Теоретически, вся группа крупнейших банков нуждается в докапитализации.

- Не всем банкам понадобится докапитализация, что уже радует. Некоторым понадобилась очень незначительная докапитализация.

Отдельно был разговор про российские банки, совсем в другой концепции. Совершенно рабочие процессы. Не всем российским банкам нужна докапитализация. То же самое, как не всем государственным банкам нужна докапитализация. Не всем частным банкам нужна докапитализация.

Со всеми из этих банков мы даже не ждали стресс-теста. Лично я встречалась с каждым акционером банка еще в течение последнего месяца. Обсуждали и с менеджментом банка, и с акционерами: чего вы ожидаете, какие будут результаты, как вы думаете этот вопрос решать? Все были очень хорошо профессионально подготовлены, практически все цифры я услышала от них.

- Переводил ли Нацбанк деньги в госбюджет в июле?

- НБУ зарабатывает деньги весь год, после этого делает аудит. После того, как у него есть аудит, и он подтвержден-подписан, у НБУ есть сумма, которую он переводит в бюджет. В этом году сумма составила 22,8 млрд грн, из которых 22 млрд было перечислено еще до моего прихода. Я пришла 19 июня, и 800 млн было перечислено уже после моего прихода.

- До конца года перечислений больше не будет?

- Мы уже перечислили все, что было положено Национальному банку перечислить. Где-то в апреле следующего года будем опять перечислять.

- Вопрос касается запрета банковской деятельности в зоне АТО: зачем, как надолго и как там жить людям и бизнесу? Все-таки, какие-то платежи делать, в том числе за квартиру, выплачивать пенсии.

- Вы шутите или серьезно? Вот в Луганске света нет месяц. Можете рассказать, к чему подключить электронный аппарат, чтобы сделать платеж?

- Технические причины – понятно. А какие-то еще есть?

- Это они и есть. Два месяца назад захватили региональное управление НБУ, в нем разместился Донецкий народный банк. Мы всех наших сотрудников отпустили даже не в отпуск, а просто домой, и платим им зарплату. Но слышали, что некоторые наши сотрудники, получая нашу зарплату, выходили на работу в Донецкий народный банк. НБУ однозначно отключил все свои системы электронных платежей от Донецка-Луганска, вывез деньги в хранилище. То же самое начало происходить с банками.

Те постановления, которые вы видите, - это постфактум подтверждение того, что уже давно там случилось. Как вы будете делать платежи, когда там нет электричества? Как вы можете людей выводить на работу? Каким образом вы можете завезти туда наличные? У нас очень долго банки, особенно государственный банк, пытались подвозить туда наличные. Они не могут это физически сделать. Деньги у них только отбирают бандформирования, там идет война.

- Вопрос по режиму работы банков в зоне АТО. Согласно постановлению, одна из норм предполагает право руководителей региональных отделений уничтожать в случае форс-мажора документы и денежную наличность. Юристы утверждают, что это позволяет банкам или выводить деньги, или уничтожать какую-то компрометирующую документацию. Особенно с центральными офисами в Донецке или Луганске.

- Я согласна с вами. У нас сначала скептицизм был такой же: как это деньги уничтожать? Теперь уже налажена процедура, точно знаю, что делается пересчет под камеру. Это лучше, чем сдать все деньги врагу. Но слава богу, там просто уже нет налички. В Луганске не работают магазины, там пустые полки.

Наши 3,9 млрд в Крыму остались, они там находятся. Слава богу, ничего в Донецке и в Луганске не осталось, там Нацбанк уже был проактивный, предпринял до этого шаги. То же самое практически все банки предприняли. Постановления, которые вы видели, я вам говорю, - это постфактум того, что уже происходило. Понятно, никто не уничтожал ни деньги, ни документы, пока с Национальным банком не согласовал. Поверьте, очень-очень незначительное количество обращений и объемов, потому что все остановили до того.

Фото lenta-ua.net

- На что НБУ рассчитывает, ликвидируя Госфинуслуг и присоединяя его в качестве подразделения?

- Вы думаете, это НБУ рассчитывает?

- Я понимаю, что это из Минфина, но наверняка это согласованно с вами.

- Во всех интервью, которые я давала по поводу регулятора, я говорила, что может быть когда-то оно и рационально, но "не на часі". У нас свой банковский кризис, который бы победить.

На самом деле, международными консультантами была проделана очень большая работа по вопросу сокращения регулирующих и проверяющих органов. Когда был проанализирован этот рынок, то все пришли к такому выводу. Я уже не говорю, что у этой комиссии никогда не получалось быть на 100% работоспособной. Но само по себе количество прозрачных участников рынка там не большое. Поэтому самое простое – это передать Национальному банку.

Большая часть все-таки пойдет в НБУ, если пойдет. На самом деле, ломбарды – это кредитование под залог, кредитные союзы - это опять же депозиты. Факторинговые операции – тоже можно сказать, что это НБУ может регулировать. Поэтому международные консультанты выбрали НБУ, к нам еще оттуда перешли страховые компании. И отдельно, потому что Комиссия по ценным бумагам хорошо работает, к ним ушли негосударственные пенсионные фонды, с чем я полностью согласна.

Если решение будет принято, то будем его делать. Думаю, будут созданы специальные департаменты отдельно по страховым компаниям, по регулированию, по другим компаниям.

Сказать, что мы этого хотели – нет. Но если Родина скажет "надо", возьмем и сделаем.

- Почему до сих пор не введены временные администрации в ряд банков, которые не выплачивают деньги вкладчикам?

- Всегда интересный вопрос: почему вы не переводите банки во временную администрацию? Я хочу сказать: во временную администрацию, то есть в Фонд гарантирования, идут только те банки, которым ничего уже нельзя сделать. Это значит, НБУ вместе с акционерами не мог прийти ни к какому решению этого вопроса.

Проблемные банки являются нашей банковской тайной, поэтому вы не знаете про наши проблемные банки. Пока банк проблемный, с нам очень активно работают. НБУ - провайдер ликвидности банков, но не провайдер капитала. Как только банк попадает в категорию проблемных, у него появляется куратор - часто еще до того, как банк попадает в категорию проблемных.

Когда вы спрашиваете, не знает ли Нацбанк хоть о каком-то банке, - я думаю, знает. Где мы не узнали из пруденциального надзора, нам точно написали вкладчики, которые не могут получать деньги. Вопрос, кого и куда мы когда переведем, - это вопрос, насколько продуктивно мы сможем финансово оздоровить этот банк.

- По "Актив Банку" небольшое уточнение. Не настораживает, что там работает сейчас команда, которая работала в банке "Надра" осенью 2008 года? Как раз накануне того, как в "Надра" ввели администрацию.

- Меня вообще настораживают многие команды из 171 банка, присутствующего на рынке. Например, вчера у одного банка вся команда уволилась в один день, меня это тоже очень настораживает. Я даже не знаю, какая лучше: ноль команды на день "ч", или команда, которая, как вы говорите, работала в банке "Надра". Меня больше настораживает отсутствие любой команды.

- На рынке есть случаи, когда за несколько дней до введения временной администрации собственник проблемного банка выходит из состава акционеров. Например, Цыплаков. Есть ли механизмы привлечения этих собственников к ответственности?

- Однозначно, такой механизм есть. Если бы в эти три дня, что он оттуда вышел, совершены были все те должностные преступления, которые там были совершены, то, наверное, не было бы той возможности. Понятно, раз это все случилось, то все должностные преступления уже были совершены. А раз было совершено – это уголовная ответственность.

Поэтому не волнуйтесь. Он вышел – это ему не поможет. Не конкретно ему, я конкретно его кейс не знаю. Это им всем не поможет. Потому что если завтра напишут, что Гонтарева не поможет Цыплакову – я даже не знаю, кто это.