Победа Трампа как оплеуха глобализации: последствия для украинского агросектора
Пару лет назад мне на глаза попалась статья в одном из немецких экономических изданий касательно успешных start-ups в агробизнесе.
Почти все они фокусировались на региональном производстве и реализации продуктов питания высокого качества.
Так, один из предпринимателей представил свой успешный проект персонифицированного производства свинины.
Суть проекта заключалась в том, что клиент выбирает себе поросенка по интернету, сам заказывает ему корма, наблюдает за его ростом онлайн, может приехать с семьей его покормить, и потом из него заказчику делают сосиски.
Один из самых популярных берлинских ресторанов Nobelhart & Schmutzig (мишленовская звезда) предлагает гостям меню, состоящее из продуктов, произведенных исключительно в регионе Берлина и близлежащих земель.
Например, на кухне этого ресторана не найдется ни перца, ни шоколада, ни кофе, поскольку эти продукты — не местного происхождения.
На крупнейшей в мире выставке продуктов питания SIAL, которая проходит в Париже раз в два года и является своего рода индикатором потребительских настроений клиентов, было очевидно, что Европа движется в сторону провинциальных предпочтений, дорогих и качественных местных брендов.
Конечный потребитель западного мира хочет покупать продукты из своих стран и своих регионов. Дешевая импортная продукция — вино из Чили, масло с Новой Зеландии или курица из Бразилии — не вызывают былого восторга. Одна из ключевых причин — западный мир перенасытился глобализацией.
Как результат, работающий класс (и не только) западных стран голосует в 2016 году против иммигрантов, соглашения о ЗСТ с Украиной, за brexit и президента Трампа, уходя от основных постулатов экономического развития последних 25 лет: свободного движения товаров и мобильности рабочей силы.
Очевидно, это только начало. Очевидно, что особенно в отрасли производства продуктов питания будет продолжаться тенденция усиления местного производства, своего рода провинциализм. Что это значит для агросектора Украины? Нас ждут серьезные изменения, к которым мы пока не готовы.
В будущем мы должны будем доказывать наше качество по всей цепочке каждой единицы произведенной продукции, начиная от анализа почв, произведенных кормов, использованных препаратов защиты растений и животных и заканчивая сертификатом качества произведенного продукта.
Западный потребитель, подходя к полке с колбасой или сыром и сканируя смартфоном этикетку товара, захочет знать не только страну происхождения, но и то, как содержались животные, что они ели и какими препаратами их лечили.
Нужно разобраться с вопросом, какие рынки и какие регионы для нас ключевые и с какими продуктами мы можем быть там конкурентоспособными.
Пока мы воюем за европейские рынки, где нас никто не ждет и не хочет видеть, мы теряем время в борьбе за выход в африканские и азиатские страны, где прочно оккупировались латиноамериканцы. Сможет ли ответить на эти вопросы наша кастрированная аграрная наука или другие государственные институты?
Думаю, нет! Бизнесу пора объединяться и думать о будущем сообща.
Часто приходится слышать о производстве продуктов питания с добавленной стоимостью. В частности, мы говорим об увеличении производства молока и мяса и хотим это субсидировать, не понимая, кто будет конечным потребителем.
Если речь идет об украинском потребителе с низкими доходами, тогда нужно понимать, как помощь бедным получить доступ к качественной продукции.
Если государственным приоритетом является выход на внешние рынки, то надо сначала разобраться, где эти рынки и как нам к ним достучаться. Необходимо государственное видение развитие сектора на несколько десятилетий вперед. Есть ли оно у нас? Очевидно, что нет, и плачевно, что создать его у нас некому.