На первый взгляд, американский и украинский рынок недвижимости сравнивать не то что некорректно, но даже как-то неприлично. Ну в самом деле, как можно сравнивать ситуацию с жильем в стране с самой развитой и стабильной экономикой с ситуацией в стране с экономикой не самой (кхм!) развитой, не очень стабильной, мало предсказуемой и к тому же осложненной шизофренической политической составляющей. И тем не менее, сходства больше, чем различий.

Это объясняется, видимо, тем, что главным объектом рынка являются как раз не дома и квартиры, а люди. И поступки этих людей совершенно непредсказуемы. Например, известно, что в большинстве случаев квартиру выбирает женщина. Ну, какая тут предсказуемость?

Недвижимость тем и примечательна, что ни один глубокомысленный эксперт не объяснит вам, когда она сдвинется, и сдвинется ли вообще. Я знаю. Я продавал квартиры и дома. В Киеве и в Чикаго. Я навидался видов...

Лесной массив. 1997 год

Мы жили с женой на Лесном массиве в однокомнатной квартире. Все было бы нормально, но на первом этаже жила многодетная семья. И этой семье позволили открыть в своей квартире круглосуточную лавку. И вот людям очень хотелось выпить ночью, и утром тоже, и они покупали спиртное в этой лавке. А туалета не было, а лампочки они выкручивали. Дальше продолжать не буду.

Мы решили эту квартиру продать. И вот тогда я столкнулся с первым правилом рынка недвижимости. Я назову это правило "одинаковость цены". Все однокомнатные квартиры на Лесном массиве стоили одинаково. И двухкомнатные тоже. И в Америке все типовые квартиры стоят одинаково. Вид из окна, наличие паркета или кафеля в ванной – это не имеет значения. Это все ерунда. Все цены одинаковы. И покупатель хочет только одного – чтобы ему уступили 5%. В Америке дом с видом на железную дорогу стоит столько же, сколько и дом с видом на рощу. Почему так происходит, я не знаю.

Мы выставили квартиру на Лесном на продажу за 12 тысяч долларов. Люди ходили, смотрели и не покупали. Тогда мы сбросили 5% – и квартира ушла на следующий день. Забегая вперед, скажу, что неделю назад я продал дом в Чикаго. Во всех газетах пишут, что дом в Америке сейчас продать невозможно. Это верно. Но я сбросил 5%, и дом ушел на следующий день. Все как на Лесном. Вывод: Лесной массив и Чикаго населяют одинаковые люди.

Выбрать двухкомнатную квартиру на Лесном крайне затруднительно, потому что в одних квартирах текут стены, стены других пропитаны борщом. То есть, не только борщом, но и котлетами, и кислой капустой. Все, что на кухне жарилось и парилось, впиталось в обои. От этого можно сойти с ума. В Америке с пищевыми запахами ситуация полегче, потому что американцы не готовят дома. Кроме индусов: у них повсюду пахнет специей карри. Но это не означает, что я не люблю индусов.

В общем, мы купили первую же квартиру на Лесном, где не текла стена и не пахло кислой капустой.

Чикаго 2001 год

А потом мы переехали в Чикаго и стали снимать двухкомнатную квартиру. Район, в котором мы жили, в основном состоял их 4-х квартирных домов, построенных для ветеранов корейской войны. Дело в том, что отопление в США в основном воздушное. А воздуховоды никто не чистил со времен ввода в эксплуатацию этих домов. Поэтому, если вы включаете отопление зимой или кондиционер летом, то вся плесень и весь богатый микроорганизмами мир Чикаго (зона повышенной влажности) летит в вас. Утром вы просыпаетесь, и весь день вас качает. То есть вы просто невменяемы. Потом я понял, почему я так и не встретил ни одного корейского ветерана. Их медленно удушили грибком. Так все и было. Я гарантирую.

"Так больше продолжаться не может, – сказала жена. – Мы покупаем дом".

Чикаго 2002 год

Здесь вступает в силу следующий универсальный закон: чем дальше от центра города, тем дешевле. Конечно, на окраинах тоже есть миллионные особняки. Но если вы не желаете платить "печерские" цены, а можете позволить себе Чикагскую Борщаговку или Нивки, то нужно ехать очень далеко. Мы ехали 55 минут по скоростному шоссе, пока не достигли желаемых цен. Но, забегая вперед, скажу, что ехали мы в субботу, а в будние дни транспортные пробки увеличивали время, проводимое в пути на работу, примерно в 2 раза. А иногда и в 3 раза. А иногда, зимой, жена не могла выехать из центра и оставалась ночевать в гостинице. Но это было потом.

И вот смотрим – дома совершенно одинаковые и недорогие. И купили. И сразу вступил в действие третий закон недвижимости: все, что дешево – низкого качества. Двери не закрывались, окна не поднимались, а сантехника текла каждые 2 недели. Недалеко обязательно находится магазин типа хозтоваров с китайскими запчастями. Вы идете в магазин и покупаете запчасти на следующие 2 недели. Точно так же я ходил на Лесной рынок. Ничего не поменялось.

За четыре года на спидометре новой машины моей жены уже было 180 тысяч километров. Дешевая стиральная машина залила потолок на нижнем этаже, а трубы забивались столько раз, что выработали иммунитет к концентрированной серной кислоте.

"Так больше продолжаться не может", – сказала жена.

Когда мы продавали киевскую квартиру, теща сшила мне специальный пояс. Точнее, это была полотняная "кишка", в которую я напихал все вырученные доллары, намотал его на живот под рубашкой и в таком виде поехал домой. У Фадеева в "Молодой гвардии" есть знаменитая сцена: там ловили очень противного фашиста-мародера, у которого на теле был обнаружен специальный пояс с валютой всей оккупированной Европы. Я шел по родному городу и представлял себя таким же фашистом. Мне казалось, что все на меня смотрят, и что самое страшное – меня скоро возьмут в плен.

В Америке я выписал чек, и мои деньги плавно перетекли в закрома молодой семьи. Он был чернокожим, водителем грузовика, а жена его – филиппинкой. Когда мы приценивались к их дому, негр все время улыбался. Но особенно усиленно он улыбался, когда мы приближались к креслу. Он улыбался и от кресла не отходил. А когда я купил дом, то на месте кресла, на ковровом покрытии, я обнаружил огромное несмываемое пятно. Но это не означает, что я не люблю чернокожих и филиппинцев.

Я бы не смог улыбаться возле кресла. Я бы чувствовал себя фашистом. Каждый бы понял, что под креслом пятно. Бывают такие люди.

Я решил постелить новое ковровое покрытие перед продажей и пригласил земляков из Тернополя. Они все сделали в два раза дешевле американцев и очень качественно, но их микроавтобус тек. Причем текло все, что могло течь: и двигатель, и радиатор, и коробка передач. И пока они работали, на асфальте перед домом образовалось желтое пятно. Но я посчитал, что даже с учетом разрушенной дорожки, я все равно не в убытке. И самое главное – они переведут деньги в Украину. Стало быть, я инвестировал в Тернопольскую область.

У меня есть опыт. Я знаю моих земляков. Плотник Виктор поставил полстенки и пропал. Я ему звонил, но в телефонной трубке раздавалось нечто нечленораздельное. Можно было только разобрать, что он меня уважает. И поэтому мои инвестиции в Ивано-Франковскую область задерживались. Но в конце концов, он пришел. Очень хорошо свою работу сделал. Все время просил, чтобы я ему песню поставил:

Очарована, околдована,

С ветром в поле когда-то повенчана…

Видимо, в русском ресторане часто эту песню заказывают.

О банках

Нынешние проблемы с рынком американской недвижимости, по-видимому, связаны с проблемой неплатежей. Так мне объяснил мой брокер. (Он, кстати, из Житомира). Последние годы банки выдавали займы практически всем желающим, и в этом году наступила расплата. Процент жилья, отобранного банками за неуплату, - самый высокий в истории США. Как следствие, банки ужесточили выдачу займов, и покупатель исчез. А вместе с покупателем исчез и продавец. Я смотрю в базу данных – покупать нечего. Придется мне снимать квартиру. Найму-ка я грузчиков, наших земляков. Половину посуды и мебели они перебьют, конечно. Но ведь, во-первых, все равно получится дешевле, а во-вторых, я сделаю инвестиции в экономику Львовской области.

P.S. Когда я куплю квартиру, то напишу продолжение. В данный момент я торгуюсь с хозяином. Чудесный человек из Вильнюса. Я прошу снизить цену на 12 тысяч долларов. Он согласен уступить 250.